Бугай с железными кулаками поднялся с места: он был достаточно предусмотрителен, чтобы не идти по пятам, но недостаточно, чтобы вовсе не выдавать своего присутствия.
Люциус специально сворачивал в самые тёмные и безлюдные переулки. Громила не отставал но и не нападал — косился куда-то под кромки крыш, где, вероятно, могли быть следящие устройства.
Наконец они забрели в короткий проход между домами, заканчивающийся высокой запертой решеткой.
Люциус обернулся к своему преследователю и посмотрел на него с брезгливым высокомерием, как и подобает чистокровному лорду смотреть на уличных грабителей.
— Эта... гони бусы, фрик, — необычное поведение добычи смутило бугая, но, на его беду, он не придал предчувствию значения.
— Ваше предложение оскорбительно, а потому я его отклоняю.
Он ничем не выдал своих чувств, по спине пробежал холодок безотчётного, первобытного страха. Но причиной был вовсе не недалёкий громила: Люциуса пугала необходимость применить своё единственное оставшееся оружие.
В этом мире не было магии, на поясе не висел надёжный пистолет, а силы Гримхильды пока слишком слабы, чтобы помочь своему жрецу. Но власть Древних тянется через всю вселенную, проникая даже туда, где нет последователей и культов. Так силой Дагона пропитаны все миры, где есть солёная вода. То есть, все те, где обитают люди — существа с солёной кровью. А это значит, к ней можно воззвать.
Разумом Люциус понимал, что великий Древний плевать хотел на незначительные изменения энергетических потоков. Но подсознание не хотело даже мимолётно привлекать внимание того, перед кем он так нелепо опозорился. А потому Люциус медлил.
Громила же принял паузу за признак слабости. Он эффектно стукнул кулаками друг об друга, выбив десяток ярких искр, замахнулся... и больше сделать ничего не успел. Тонокое изящное щупальце обвилось вокруг его тела, одним движением свернуло шею, сломав позвонки.
Люциус с брезгливостью наклонился, чтобы обыскать поверженного противника. Его одежда неприятно пахла машинным маслом и даже на взгляд была чересчур велика, железные протезы, которые в этом мире называли имплантами, могли пригодится кому-нибудь более безответственно относящемуся к своему здоровью, но лорд считал, что он снизойдёт до такого издевательства над своим организмом не раньше, чем бесповоротно сойдёт с ума. Поэтому он вытащил только кошель из ободранного пластика, в котором лежало две прямоугольных карточки. На одной было написано имя, которое Люциус не посчитал нужным запоминать, а на второй — адрес: «Переулок Крыс, апартаменты 27». Брезгливо вытерев добычу платком, Люциус перешагнул через распростёртое тело и вернулся на улицу.
Он шёл среди разноцветных огней, обдумывая дальнейший план. В любом мире встречают по одёжке — и Люциус считал, что это правильно: кому захочется иметь дела с теми, кто не может или не хочет выглядеть под стать?
— Эй, парниш, клёвый прикид, хочешь прикурить с нами? — вдруг донеслось от дверей очередного бара. Из дверей шел густой, сизый пар, а на крыльце развалилась группа людей в цветастой одежде, украшенной цветами и безвкусными бусинами. Глаза их затянула мечтательная поволока, они то и дело прикладывались к дымящимся самокруткам. Кажется, это были те самые «фрики», к которым бармен отнёс самого Люциуса. Как не противно было это признавать, в чём-то он был прав: почитаемый во владениях Девы Войны наряд жреца здесь смотрелся неуместно и даже глупо.
— Много дел, прошу простить, — надменно бросил он, не удостаивая группу лишним взглядом.
— Ну и катись, — обиженно выкрикнул фрик и тут же забыл о его существовании.
Через пару поворотов, Люциус наконец нашёл лавку готового платья. Продавец, щуплый мужик, у которого кроме обычной пары рук на спине крепились ещё четыре механических, сперва сморщил нос:
— Для фриков ничего нет.
— Кто вам сказал, что мне нужно именно это? — в ответ фыркнул Люциус. — Подберите мне одежду, в которой можно появиться среди приличных людей.
Продавец усмехнулся:
— Чудно. Выглядишь как фрик, а держишься, как корпорат. Тебя что ли ограбили по дороге?
— Это не ваше дело, уважаемый.
— Верно, не моё, — легко согласился продавец. Он ненадолго скрылся в подсобке и вынес чёрный костюм. По крою он, пожалуй, даже походил на те, что носили среди гранбретанских купцов и промышленников, если бы не неоновые заклёпки вместо пуговиц. Люциус непроизвольно улыбнулся при виде привычных классических брюк. Облачившись, он почувствовал себя намного лучше. Самим собой.