В этот момент «Радио ребелде» сыграла свою последнюю, главную роль в период войны»42.
Так окончился нелегальный период деятельности революционной радиостанции Кубы и начался новый этап: «Радио ребелде» стала голосом победившего народа, голосом Острова Свободы, вынужденным отстаивать завоевания революции от беспрерывных нападок и атак «психологической войны», совершаемых империализмом.
«Никарагуа была первой страной, которая последовала примеру героической Кубы». Эти слова, сказанные Карлосом Фонсекой, одним из основателей Сандинистского фронта национального освобождения, с оружием в руках погибшего в сражении 8 ноября 1976 года, отражают не только временную последовательность революционного движения в двух латиноамериканских государствах, но и преемственность идей, общую политическую антиимпериалистическую направленность национально-демократических революций.
К началу революции политическая обстановка в Никарагуа, положение в области экономики во многом напоминали ситуацию на Кубе в аналогичный период. Страна жила в условиях жесточайшей цензуры — печать, радио и телевидение, учреждения культуры находились под контролем буржуазного правительства Анастасио Сомосы.
Во главе антидиктаторского движения никарагуанских патриотов встал Сандинистский фронт национального освобождения, — наиболее прогрессивная, революционно настроенная организация повстанцев. Томас Борхе, ныне министр внутренних дел Никарагуа, один из основателей Фронта, писал: «Сандинистский фронт национального освобождения возник как результат накопленного прежде опыта вооруженной борьбы нашего народа и всех усилий партизанского движения»43. Лозунгом Фронта с первого дня его существования стали знаменитые слова Сандино: «Свободная родина или смерть!»
Уже первые воззвания СФНО, первая программа сандинистов, принятая в 1969 году, многоплановый характер деятельности Фронта показали, что родилась общенациональная организация с четкой военно-политической структурой. СФНО определил исторические задачи возрождения Никарагуа: свержение сомосовской диктатуры, построение нового общества, основанного на экономическом и социальном равенстве, принципах независимости внешней политики.
В 1974 году сандинисты перешли к широкомасштабным военно-политическим операциям и, опираясь на поддержку населения, превратились в мощную антисомосовскую силу. Реальную опасность Фронта для диктатуры почувствовал и сам диктатор и его сатрапы.
Так же как и в период революционной борьбы на Кубе, для консолидации патриотических сил страны никарагуанским революционерам был необходим свой центр, неподвластный контролю правительственной цензуры орган. Издание подпольной газеты не могло быть эффективным, поскольку 50 процентов населения Никарагуа было неграмотным. Кроме того, так же как и при Батисте на Кубе, газету было трудно распространять в условиях репрессивных действий правящего режима. Радио — наиболее доступный, безопасный и дешевый способ организации и агитации масс, к тому же оно более оперативно, чем газета. Это было особенно важно в период революционных действий, когда ситуация менялась каждый момент.
Один из лидеров никарагуанской революции, команданте Умберто Ортега Сааведра (в настоящее время министр обороны Никарагуа) в статье «Стратегия победы», опубликованной специальным изданием в марте 1980 года, писал, что уже в октябре 1977 года Фронт волновал вопрос создания собственного радио44. Но в то время решение не было осуществлено.
Сандинисты, впрочем, располагали одной радиостанцией, которая еще в 60-е годы использовалась противниками правящего режима. Но устаревшее оборудование радиостанции было технически непригодно для организации вещания. Однако вскоре передатчик удалось отремонтировать и несколько модернизировать с помощью радиотехников, находившихся среди сандинистов. Радиостанции присвоили имя Аугусто Сесара Сандино45 — легендарного борца за свободу Никарагуа. «…Я патриот, который не позволит оскорблять наш суверенитет»46,— не раз повторял Сандино. Горячая любовь к униженной родине была главной чертой его личности и стала мощной побудительной силой, поднявшей трудящихся на борьбу с кровавой диктатурой. Выдающийся представитель новой плеяды революционеров Карлос Фонсека писал, что Сандино «стал символом вековой борьбы народов Латинской Америки против империализма янки»47.