– Вы можете что-нибудь сделать? – спросил Ош у рыцаря.
– Боюсь, что нет, – ответил Джон Гарен. – Доказательств того, что они говорят правду, нет. Даже королевский суд тут бессилен.
В Оше закипал гнев. Он понимал, что близнецов приговорили просто за то, что они были орками. Понимал и ничего не мог сделать.
– Что ждёт их?
– На закате их, скорее всего, забьют камнями.
Страшная смерть.
– Они – мои солдаты, – твёрдо сказал Ош. – Могу ли я сам покарать их?
– Это возможно… – задумался рыцарь, и Ошу показалось, что в голосе его прозвучала смесь из уважения и сочувствия. – Если ты действительно желаешь сделать это.
– Желаю, – твёрдо ответил Ош и пошёл прочь. Он больше не мог смотреть на пленников, понимая, что ему предстоит.
Глава тринадцатая
Цена
В свете последних событий считаю не только желательным, но и необходимым пересмотр части законов, касающихся проступков, наказаний и имущественного вопроса в отношении орков. Не ради защиты оных, но во избежание беззакония, путаницы и всякого произвола.
Точильный камень скользил по лезвию меча с привычным металлическим скрипом. Обычно этот звук радовал Оша, ведь он означал, что его оружие становится лучше и острее. Сейчас же скрежет мучил слух орка, словно упрекая его за что-то.
Конечно, родичи Оша умирали и раньше. Стычка на старой дороге, сражение с всадниками племени Клыка, охота на Красного Жеребца или штурм Нордгарда. Ничто из этого не обходилось без жертв, но в основном это были орки, которых Ош не знал близко. К тому же смерть, настигающая в бою, – славная смерть. В ней нет ничего постыдного, Теперь же она была совсем другой. Нелепой, неправильной и бессмысленной.
Казнь не искала справедливости и не служила ей. Она была средством, чтобы заглушить боль утраты, испытанную людьми, когда их уже взрослые, но всё ещё неразумные дети нашли свою гибель в лесу. Они искали виновных, и орки прекрасно подходили на эту роль.
Злая насмешка судьбы. Слепой случай.
Какой-то внутренний голос нашёптывал Ошу, что рано или поздно они всё равно умрут. Сражение, когти зверя, болезнь или старость заберут их всех. Стоит ли переживать из-за этого? Если близнецам суждено умереть сегодня, то лучше помочь им своими руками, избавив от страданий.
Это был голос, пытающийся успокоить совесть Оша. Голос, который мог достигнуть разума орка, но не его сердца.
– Ош, – к нему подошёл Каршас, – рыжеволосая тебя звать. Туда.
К удивлению Оша, белоголовый орк указал куда-то в сторону ручья, прочь от лагеря. С тех пор как они покинули шатёр короля, Зора ни разу не оставляла Ургаша одного. Ош ещё не говорил ей про близнецов и то, что он собирался сделать вечером, а потому не знал, как она отреагирует на это.
Чувство, что он навсегда запомнит этот день, не оставляло его. Сунув меч в ножны, Ош встал и вышел за пределы лагеря. Он шёл к ручью, где орки брали воду, пока не увидел знакомую копну медно-рыжих волос среди лесной зелени. Зора была одна.
– В чём дело? – спросил Ош. – Ему лучше?
– Доставай меч.
– Что? – удивился он, но тут же отскочил назад, уклоняясь от копья Зоры, наконечник которого просвистел в опасной близости от его шеи.
Осознав, что её первая атака не достигла цели, Зора вновь набросилась на него. Сталь копья разрезала воздух, пытаясь вонзиться в тело орка. Ошу ничего не оставалось, кроме как обнажить меч, отбивая атаки рыжеволосой фурии. Та в самом деле пыталась убить его.
– Да что с тобой?! – недоумевал он, отступая под её натиском. – Прекрати!
Его слова, казалось, не достигали её слуха. На лице Зоры застыло выражение ярости, делая её похожей на дикого зверя. Глаза пылали недобрым огнём.
– Это всё твоя вина! – выкрикнула она.
«Моя вина? – подумал Ош. – Неужели она так переживает за близнецов?»
– С тех пор как ты появился, всё покатилось к варговой матери!
Копьё вновь и вновь бросалось вперёд, подобно голодной змее, кидающейся на свою добычу. Ош понял, что, если бы не меч в его руке, он был бы уже мёртв.
– Сколько наших уже умерло? – рычала она.
Отбив в сторону меч, Зора нырнула вперёд и, резко распрямившись, ударила Оша ногой в живот. Дыхание орка перехватило. Он упал, но тут же смог перекувырнуться, возвращаясь в стойку. В землю, туда, где он был мгновение назад, жадно вонзился наконечник оружия Зоры.