– Ричер у телефона, – сказал я.
На другом конце наступило долгое молчание.
– Я думал, ты в Панаме, – наконец заговорил он.
– Я получил приказ, – ответил я.
– Из Панамы в Форт-Бэрд? Почему?
– Я не задаю таких вопросов.
– Когда?
– Два дня назад.
– Удар ниже пояса, ты согласен? – сказал он.
– Разве?
– В Панаме, наверное, было намного веселее.
– Там было неплохо, – подтвердил я.
– И тебя уже поставили дежурить в новогоднюю ночь?
– Я сам вызвался, – сказал я. – Хочу им понравиться.
– Пустое дело, – заметил он.
– Сержант принесла мне кофе.
Он помолчал.
– Тебе звонили по поводу трупа в мотеле?
– Восемь минут назад, – ответил я. – Я отправил их в штаб.
– А они перекинули свое сообщение дальше, в результате меня вытащили из-за стола.
– Почему?
– Потому что военный, о котором идет речь, – генерал с двумя звездами.
Наступила тишина.
– Мне не пришло в голову спросить, кто он такой, – проговорил я.
Гарбер продолжал молчать.
– Генералы тоже смертные, – заявил я. – Как и все прочие люди.
Никакого ответа.
– Там не было ничего подозрительного, – добавил я. – Он умер, и все. Сердечный приступ. Я не видел причин волноваться.
– Это вопрос чести и достоинства, – сказал Гарбер. – Мы не можем допустить, чтобы генерал с двумя звездами лежал кверху брюхом на публике. Мы обязаны отреагировать. Кто-то должен там присутствовать.
– Иными словами, я?
– Я бы предпочел, чтобы это был кто-нибудь другой. Но скорее всего, ты сейчас единственный в мире трезвый офицер военной полиции. Так что это будешь ты.
– Мне потребуется час, чтобы туда добраться.
– Он никуда не уйдет. Он мертв. Кроме того, им еще не удалось найти трезвого патологоанатома.
– Хорошо, – сказал я.
– Веди себя уважительно, – посоветовал Гарбар.
– Хорошо, – повторил я.
– И вежливо, – добавил он. – За пределами гарнизона мы в их власти. Это гражданская юрисдикция.
– Я знаком с гражданскими, – ответил я. – Встречался как-то раз с одним.
– Но ты должен контролировать ситуацию, – сказал он. – Если ее потребуется контролировать.
– Скорее всего, он умер в своей постели, – сказал я. – Как делают обычные люди.
– Звони мне, если возникнет необходимость, – проговорил он.
– Хорошая была вечеринка?
– Отличная. Моя дочь приехала.
Он повесил трубку, а я позвонил гражданскому диспетчеру и получил адрес и название мотеля. Потом я оставил свой кофе на столе и сообщил сержанту, что происходит, а затем отправился к себе, чтобы переодеться. Я решил, что «присутствовать» означает надеть зеленую форму класса «А», а не камуфляж для передвижения по лесистой местности.
Я взял «хаммер» в гараже военной полиции и, отметившись на посту у проходной, выехал через главные ворота. Мне удалось найти нужный мотель через пятьдесят минут. Пришлось проехать тридцать миль к северу от Форт-Бэрда по темной, непримечательной местности, где длинные одноэтажные здания с магазинами сменялись чахлыми лесами и пребывающими в зимней спячке полями со сладким картофелем. Все это было мне в новинку, потому что я никогда еще здесь не служил. На дорогах никого не было – все праздновали Новый год. Я надеялся, что мне удастся вернуться в Бэрд до того, как народ начнет разъезжаться по домам. Впрочем, я не сомневался, что гражданским автомобилям далеко до «хаммера».
Мотель находился среди низких зданий торгового центра, сгрудившихся в темноте около большой шоссейной развязки. В центре я заметил стоянку для грузовиков. А еще там имелась дешевая закусочная, которая работала в выходные, и заправочная станция, достаточно большая, чтобы на нее могли заехать восемнадцатиколесные грузовики. И бар, построенный из шлакобетонных блоков, без названия и окон, но зато с яркими неоновыми вывесками. Над ним светилась розовая надпись «Экзотические танцы», а парковка размерами не уступала футбольному полю. Тут и там на ней виднелись радужные бензиновые лужи. Из бара доносилась громкая музыка, вокруг в три ряда стояли припаркованные машины. Все сияло ядовитым желтым светом, который падал от фонарей. Ночь выдалась холодная, и на землю медленно опускался слоистый туман. Мотель располагался на противоположной стороне улицы, напротив заправки. Убогий, потрепанный, вытянувшийся в длину примерно номеров на двадцать. Он казался пустым. В левом конце находилась контора с символическим подъездом для машин и автоматом по продаже кока-колы.
Первый вопрос: что мог делать генерал с двумя звездами в таком месте? Я был совершенно уверен, что Министерство обороны не стало бы устраивать никакого расследования, если бы он остановился в «Холидей-инн».
У предпоследней комнаты были кое-как припаркованы две полицейские патрульные машины. А между ними стоял маленький простой седан. Холодный, покрытый изморозью. Самый обычный «форд», красный, четырехцилиндровый. С лысой резиной и пластиковыми колпаками на колесах. Наверняка взятый напрокат. Я поставил «хаммер» рядом с правой патрульной машиной и выбрался на мороз. Музыка, доносившаяся из бара на противоположной стороне улицы, стала громче. Свет в предпоследнем номере не горел, дверь была открыта нараспашку. Я решил, что копы специально выстуживают номер, чтобы наш старикан не созрел слишком рано. Мне ужасно хотелось на него взглянуть. Я еще никогда не видел мертвых генералов.
Три копа остались в машинах, а один вышел ко мне. Он был в темных форменных брюках и кожаной куртке, застегнутой на молнию до самого подбородка. Никакой шляпы. Бляха, прикрепленная к куртке, сообщала, что его зовут Стоктон и он заместитель шефа полиции. Я его не знал, ведь прежде я никогда здесь не служил. Он был седой, лет пятидесяти, среднего роста, немного располневший, но по тому, как он изучал мои нашивки, я понял, что он, скорее всего, раньше служил в армии, как и большинство копов.
– Майор, – сказал он вместо приветствия.
Я кивнул. Точно, служил. У майора на погонах имеются маленькие, размером всего в дюйм, золотые дубовые листки, по одному с каждой стороны. Стоктон смотрел на меня снизу и сбоку, что не давало возможности хорошенько их разглядеть, но ему было известно, что они собой представляют. Значит, он различал чины. Кроме того, я узнал его голос. Это он звонил мне через пять секунд после полуночи.
– Я Рик Стоктон, – представился он. – Заместитель шефа.
Он был совершенно спокоен. Ему уже доводилось видеть смерть от сердечного приступа.
– Джек Ричер, – сказал я. – Дежурный офицер ВП.
Он тоже узнал мой голос и улыбнулся.
– Вы все-таки решили приехать, – проговорил он.
– А вы мне не сказали, что у вас тут генерал с двумя звездами.
– Ну да.
– Никогда не видел мертвого генерала, – признался ему я.
– Мало кто видел, – сказал он, и по его тону я догадался, что он служил в армии рядовым.
– Армия? – спросил я.
– Морская пехота. Первый сержант.
– Мой старик служил в морской пехоте, – сказал я.
Я всегда это говорю, когда имею дело с морскими пехотинцами, обретая таким образом своего рода законный статус. И тогда они перестают относиться ко мне как к обычному пехотинцу. Но я стараюсь особенно не распространяться и не сообщаю им, что мой отец дослужился до капитана. Рядовые и офицеры не слишком жалуют друг друга.
– «Хамви», – сказал он, глядя на мою машину. – Нравится?
Я кивнул. «Хамви» – общепринятое сокращение от официального названия,[1] полностью характеризующего возможности армейского «хаммера». Это типично для армии: ты получаешь то, что тебе говорят.
– Работает, как обещано в рекламе.
– Слишком широкий, – сказал он. – Не хотел бы я управлять им в городе.
1
HMMWV (High Mobility Multipurpose Wheeled Vehicle) – высокомобильное многоцелевое колесное транспортное средство.