— Так что с ухом? — пока все разглядывают танцующих, спрашивает Олег.
— Нормально всё, — стараюсь не поворачиваться к нему «нужной стороной».
— Ты прячь — не прячь, а я вижу, что там. И знаю от чего, — придвигается ещё ближе. — Кто?
— Не важно.
— Это Васька? Шестёрка волковская?
Мотаю отрицательно головой.
— Стасик?
— Кто это? — вскидываю на него глаза.
— Ясно… — на минуту отворачивается и потом опять ко мне. — Это Лекс, ведь так?
Пожимаю плечами, в надежде, что он сменит тему.
— Точно он… Вот выродок больной!
— Олег, да забудь ты! Я уже забыл, — машу рукой потерявшемуся в толпе Дюхе.
— В следующий раз он глаз тебе вытащит, и ты тоже забудешь? Может ещё и спасибо скажешь потом? — кажется, что Олег начинает злиться.
— Перестань! Мы сюда отдохнуть пришли, а не Лексу кости мыть.
— Ну-ну… — Олег отворачивается и улыбается Соне, весело хлопает по плечу подошедшего Андрея, хотя вижу по его лицу, что разговор ещё не окончен.
Что же их всех так на разговоры со мной пробивает в последнее время?
— Смотри, кто явился! — Ритка толкает меня в плечо и кивает на вход.
Ну конечно, как же без него… Впереди, как всегда, вертится Васька. Сегодня он чистенький, в модных рваных джинсах и синей футболке-поло. Следом входит другой парень, которого я уже видел в ту дождливую ночь, но имени которого так и не узнал. Последним не спеша вплывает Лекс. Именно вплывает, обнимая за талию грудастую брюнетку. Осматривается в зале, как у себя дома, чиркает взглядом наш стол, но не задерживается. Проходит мимо и заваливается за небольшой угловой столик вместе со своей компанией.
— Это Синицына, что ли? — Ритка щурит глаза, пытаясь разглядеть девушку рядом с Лексом. — Вот шалава!
— Придётся Димону найти другую подружку! — ржёт Дюха и расставляет принесённые вместе с шоколадкой стаканы, и как только в руках всё поместилось.
— Не больно-то и хотелось, — хмыкаю в сторону предполагаемой Синицыной, которая вообще показалась мне страшной, и грудь у неё здоровенная, брррр!
— Правильно, — Ритка жмётся мне под бок.
Случайно бросаю взгляд на столик Лекса и вижу, что он смотрит прямо на нас. Хотя, скорее всего, именно на меня, но в мигающем свете не разглядеть точно. Ну и смотри!
Беру протянутый Дюхой стакан, наполовину заполненный янтарной жидкостью.
— А что, стопок не было? — Ира подозрительно смотрит на свою порцию.
— А ты всё сразу не пей, а понемногу. Будет как со стопки, — Олег салютует своим и тут же отпивает.
— Всегда знала, что ты у нас интеллектуал, — Ирка делает смешную рожицу и с зажмуренными глазами отпивает свой коньяк, а после тянется за шоколадом.
— А то! — Олег удовлетворённо облизывает губы. — Танцевать будем сегодня?
— Я что, зря юбку надевала и каблуки?! — Ритка соблазнительно надувает губки.
— Ты на своих каблуках выше Димона, — не унимается Олег, видимо, выплёскивая своё ранее испорченное настроение на всех.
— Мы на одном уровне, — успокаиваю Риту, которая стала слишком серьёзной.
— Пошли тогда! — Ритка тянет меня за руку, только заслышав медленную мелодию.
Пахнет от неё очень приятно: сладко и пряно. И танцует она так, что засмотреться можно, не то что я — корова на льду. Короткая белая юбка ей очень идёт, выставляя напоказ стройные ноги, а обтягивающая красная рубашка выгодно подчёркивает небольшую грудь. Волосы сегодня собраны в какое-то подобие кудрявого пучка, а шея соблазнительно открыта.
Любой другой на моём месте уже бы слюнями изошёл. Вот только я не любой… Меня больше волнует высокая фигура в чёрной рубашке и таких же чёрных джинсах, сидящая за небольшим столиком в самом углу. Танцуя, стараюсь незаметно глянуть туда, хотя бы на пару секунд.
Лекс, похоже, всецело занят своей спутницей. Или, скорее, она им. Всё шепчет ему что-то на ухо, наигранно смеётся и пьёт слишком много, как для девушки. А тот практически не отводит глаз от нас с Ритой. Прожигает насквозь таким взглядом, что даже затянувшееся ухо начинает ныть тупой болью.
Я танцую ещё несколько раз за вечер, поочерёдно то с Ритой, то с Ирой, на быстрых ритмах вообще сижу за нашим столиком на пару с Дюхой. Он, как оказалось, тоже не танцор.
Ближе к двенадцати понимаю, что меня одолевает непреодолимое желание отлить. Метнувшись в единственный общий туалет в этом здании, я понял, что так и помру в очереди, не дождавшись облегчения, поэтому вариант уличных удобств пришёл на ум как раз вовремя. Я же не девочка, мне и дерево сойдёт.
На обратном пути решил покурить. Я вообще-то очень редко притрагиваюсь к сигаретам, больше для какого-то личного интереса, чем от желания никотиновой дозы, но сегодня именно тот случай, когда захотелось по-настоящему. Стреляю одну у проходящей мимо девушки. Надо же, крепкий Парламент…
Чужие шаги за спиной, как и хрипловатый голос, уже не были для меня неожиданностью, я ещё в зале понял, что он выйдет следом.
— Куришь?
— Курю, — односложно и не оборачиваясь к нему.
— Не слишком ли ты мелкий для сигареты?
— Я сегодня ещё и пил, — наверное, инстинкты самосохранения окосели напрочь от выпитого коньяка, потому что я хамлю почти в открытую.
— Дай затянуться, — вроде бы как и спрашивает, но ответа явно не ждёт, потому что сам забирает сигарету из моих пальцев. Глубоко затягивается и медленно выпускает дым в ночной воздух.
Наблюдаю за ним и не могу поверить в то, что в нём уживается два таких разных человека. Волк, который умеет и любит делать больно, и Лекс, такой родной и знакомый с детства.
— Дай руку.
— Зачем? — предусмотрительно засовываю обе руки в карманы.
— Боишься? — смотрит на меня с улыбкой и превосходством.
— Нет, — достаю одну руку из кармана и протягиваю ему, знаю, что не нужно, но алкоголь делает своё.
— Какой послушный, — хватает меня за запястье прежде, чем я успеваю отдёрнуть руку. — Хочешь погадаю?
— Что? — не верю своим ушам, это просто идиотизм какой-то.
Раскрывает мою ладонь и, зажав сигарету в губах, начинает водить по ней пальцами.
— Вот тут линия судьбы, видишь, какая длинная? — жмурится от попавшего в глаза дыма. — А тут линия жизни…
— Разве это не одно и тоже? — смотрю на свою ладонь, не понимая где и что он там видит.
— Конечно нет, Принцесса. Судьба у тебя длинная, а жизнь может оказаться короче. Гораздо короче.
— Глупости, — пытаюсь освободить свою руку, но он сжимает сильнее.
— Почему глупости? — раскрывает мой кулак и гладит внутреннюю поверхность. — Глянь, вот это жизнь, и она у тебя сейчас длинная, —затягивается опять и выдыхает прямо в мою раскрытую руку. — А сейчас…
Не успеваю даже ничего сообразить, как ярко-жёлтый край сигареты с шипением втискивается в мою ладонь.
— А сейчас я её немного укоротил. Вот и весь фокус, — зажимает мою руку в кулак вместе с помятой сигаретой внутри. — Как твоё ухо? Болит?
Чувствую, как жжёт в закрытой руке, и стараюсь не позволить глазам заблестеть. Что он там спросил?
— Так что? Болит?
— Где? — вопрос вполне логичный, учитывая, что теперь болит не только мочка и даже не рука, а что-то глубоко внутри.
— Тут, — сжимает мою руку в своей с такой силой, что хрустят кости, и я уже даже не чувствую ожога. — И тут, — протягивает вторую руку и больно сжимает разорванное ухо. — И здесь, — отпускает меня и тут же хватает за короткие волосы на затылке.
— Перестань, — шиплю ему в лицо, облегчённо разжимая ладонь и стряхивая прилипшую сигарету.
— Тут я решаю, когда мне прекратить. Или ты ещё этого не понял? — притягивает меня ближе, так, что я чувствую его тёплое дыхание у себя на лице.
— Лекс… — задыхаюсь, когда он хватает меня за затылок и упирается своим лбом в мой.
— Ты — глупая трусливая Принцесса, — вжимается в мою голову сильнее. — Помнишь, я обещал тебе ад на земле? Помнишь?
— Помню! — соглашаюсь, только бы он отстал, только бы не говорил таким страшным голосом.