— Да, мы поняли это, — вместо девушки ответила ее мать, — иначе бы вы не стали так старательно скрывать информацию об этом молодом человеке. Старик усмехнулся и спросил, обращаясь к Саре.
— Ты сейчас говоришь о его интеллектуальном индексе? — и он показал на пластиковую карточку, спокойно лежащую на столе, с которой на них смотрело обычное и не слишком выдающееся лицо обычного парня с огненно-рыжими волосами.
— Да, — кивнула в ответ та, — это первое, что бросилось нам в глаза. Явное несоответствие его официально указанных параметров и умений, и того, что он делает на самом деле.
Бывший адмирал кивнул.
— Интеллект, — и он, приподняв карточку, посмотрел на нее, па потом перевел свой взгляд на девушку, и сидящую чуть дальше Сару, — только вот тут нет никакой ошибки. — Этот параметр верен, — и дальше чеканя каждое слово, Арош добавил, — это тот максимальный интеллектуальный индекс, который нам удалось зафиксировать при его тестировании. Могу сказать даже больше, я сам проводил это тестирование и поэтому могу ручаться за относительную точность указанных тут значений.
— Что? — В изумлении поглядела на него женщина. — Но этого не может быть?
И она перевела свой взгляд на Нелию.
Тогда как ту смутила другая фраза профессора.
— Максимальное значение и относительная точность? — Негромко произнесла она и поглядела на Ценапи. — О чем вы говорите?
Сара же, не расслышав слова дочери, добавила.
— У нас есть запись, как он активирует персональный искин, где необходим минимальный параметр интеллекта в двести сорок пять единиц. Вот, — и выложив на стол, женщина придвинула инфо-кристалл адмиралу, — …тут та самая запись, о которой я говорю.
— Запись, — профессор Арош даже как-то не очень отреагировал на предоставленные доказательства, да, похоже, вообще не обратил внимания на переданный инфо-кристалл.
Правда, потом он продолжил.
— Она мне не нужна, — Сара хотела возмутиться, но тот лишь усмехнувшись, сказал, — я и сам прекрасно видел, как он работал с искином.
Девушка, да и женщина, удивленно на него взглянули.
— Но как вы тогда можете говорить о тот, что эти данные верны, — и Сара показала на копию идентификационной карты этого самого Дима.
— Ну и что, — пожал плечами Арош, глядя при этом почему-то исключительно на девушку, — максимальное и относительное, — повторил он, а потом сказал, — это лишь одна из его странностей. Буквально несколько часов назад он, из-за определенных обстоятельств, проходил повторное тестирование. И этот раз его интеллектуальный индекс определился еще меньше чем указано здесь на две единицы.
— Но как такое может быть? — ошеломленно спросила Сара.
Ее же дочь задумчиво взглянула на Ароша.
— Он что, деградирует? — как предположение высказалась девушка.
— Нет, — покачал головой адмирал, — он делает все, что угодно, но только не деградирует.
И поглядел на женщину и ее дочь, Ценапи добавил.
— Как я и говорил ранее, с ним все не так просто.
После чего он задумался, а потом сказал.
— Этот молодой парень — уникум, — и бывший адмирал, а ныне глава научного отдела Департамента, пальцем постучал по лежащей перед ним карточке, — все, что тут написано, истинная правда. За одним маленьким исключением. — После чего профессор Ценапи вновь посмотрел сначала на Сару, а потом и на Нелию. — Это результаты единичного тестирования, — и заметив, что женщина хотела что-то сказать, он поднял руку, останавливая ее, и продолжил, — это результаты единичного тестирования, которые при любом повторном проведении всегда изменяются. Его интеллект…, - и Арош выделил нужную цифру, — …наша аппаратура не может точно измерить. И происходит это из-за того, что при каждом новом цикле тестирования это значение изменяется.
И варьируется это значение в мизерном диапазоне, оно прыгает без какой-либо видимой закономерности в пределах от четырех до тридцати двух единиц, это и есть, та его уникальная особенность, о которой я вам говорил.
И адмирал ненадолго замолчал, а потом негромко продолжил.
— Каков его настоящий интеллектуальный индекс, вам не скажет никто. Но он всегда будет меньше той самой максимальной величины, что мы уже зарегистрировали ранее. Это как раз то, что я мог бы рассказать вам о нем раньше…, - адмирал замолчал, а потом продолжил, — …но не сейчас. В данный момент я знаю о нем еще меньше. Теперь я четко понимаю то, что все это… — и он вновь постучал по пластиковой карточке, — …не более чем какие-то цифры, совершенно не соответствующие той действительности, с которой мы сейчас имеем дело. И самым важным из всего этого является то, что все мои знания, весь мой жизненный опыт, говорят о том, что этот парень совершенно не пригоден для жизни на территории Содружества. Только вот ему это почему-то абсолютно не мешает. И доказательство этому я видел уже множество раз, но самое убедительное я наблюдал буквально несколько часов назад. Большее я добавить вряд ли смогу. Все остальное, вы, как я понимаю, уже успели узнать и сами.