- М-м-м? – встрепенулась она, выныривая из своих мыслей. – Что?
- Ты меня слушаешь, вообще?
- Конечно.
- Тогда не стой столбом. Шевелись.
- Иду-иду, - обреченно выдохнула Аня, направляясь к двери. – А Машка где?
- Только закончила уборку. Тоже побежала в душ.
- Ясно.
Окинув ее внимательным взглядом, Оля улыбнулась:
- Решила не заморачиваться?
Аня еще разок повертелась у зеркала. На ней красовались зауженные джинсы с высокой посадкой и укороченный топ свободного кроя, открывающий на всеобщее обозрение небольшую полоску кожи в верхней части живота.
- Так мы же не в ресторан идем, – отшутилась, поиграв бровями.
- И то верно! - согласилась Оля, торопливо покидая ее комнату.
Следуя ее поручению, Аня сразу спустилась вниз, оккупировала кухню и приступила к сервировке праздничного стола. Пожарский мог заявиться с минуты на минуту. Но она справилась со своей задачей довольно быстро.
Все было готово уже через десять минут. Оля расстаралась на славу.
Стол ломился от вкуснейших ароматных блюд. Не обошлось и без спиртного.
В самый центр всего этого великолепия Аня водрузила бутылку вина, которое Оля, очевидно, достала из своих закромов ради такого случая.
Вскоре раздался звонок в дверь. Будучи уверена в том, что за порогом увидит Сашу, Аня с широченной улыбкой на лице помчалась встречать старого друга. Каким же было ее удивление, когда вместо Пожарского она увидела… Ярослава Марковича. Их грозного ректора. Он невозмутимо взирал на нее с высоты своего роста и ждал, когда она выйдет из образа статуи и хотя бы поприветствует его. Но Аня лишь обреченно вздохнула, и молча отступила в сторону, без слов приглашая мужчину в дом. И Бондарев с радостью воспользовался ее приглашением. Однако вглубь их скромного жилища вламываться без разрешения не стал. Оценив это, Аня тихонько хмыкнула:
- А вы к нам зачастили…
На что Ярослав Маркович усмехнулся уголками рта:
- И не говори. Устал уже тратить на работу свое личное время, и бегать за твоей безответственной тетушкой, подчищая за ней ее бесконечные косяки.
- Прискорбно.
- Не то слово, - театрально ужаснулся Бондарев. – Так… где она?
- Кто? Оля?
- А у тебя есть еще одна безответственная тетушка?
- Нет, - вежливо улыбнулась Аня. – Оля у нас одна. Единственная и неповторимая. И боюсь, поговорить с вами в ближайшее время она не сможет. Прямо сейчас душ принимает. Если вы готовы подождать…
- Разумеется, я подожду! – произнес Ярослав Маркович до жути странной интонацией. Его глаза опасно сверкнули. – Проводи-ка меня в ее комнату!
- Прошу прощения? – оторопела Аня.
- Ты все верно услышала.
Не на шутку растерявшись, и ничего уже не понимая, она нервно хихикнула:
- А вы тот еще юморист, Ярослав Маркович!
- Ах, если бы! – парировал ректор.
- Пойдемте, - махнула рукой Аня, зазывая его за собой. – Я покажу вам гостиную. Подождете ее там. А я схожу потороплю…
Она осеклась, так и не закончив фразу – в дверь снова позвонили.
Воспользовавшись этим, Бондарев устремился вглубь дома со словами:
- Не отвлекайся. Встречай посетителя. Уж вашу гостиную я и сам найду.
***
Проводив его взглядом, Аня недоуменно хмыкнула. Ректор вел себя странно. И это еще мягко сказано. Но заострять внимание на его поведении не было времени - раздался очередной звонок. Куда более настойчивый. Саша?
Не скрывая волнения и радости от предстоящей встречи, Аня открыла дверь.
- Привет! – лучезарно улыбнулся ей… Генка Токарев. – Я к Машке. Можно?
- Проходи, - вяло отозвалась Аня, пропуская парня сестры в дом.
Заметив у него в руках внушительный букет алых роз, спросила очевидное:
- Цветы для нее?
- Угадала.
- Красивые, - она невесомо провела кончиками пальцев по нежным лепесткам. – Но на будущее учти – Маша не любит розы. Совсем не любит.
- Серьезно? – переполошился Токарев.
- Более, чем.
- А какие цветы ей нравятся?
Аня неопределенно пожала плечами:
- Любые. Кроме роз.
- Попадос! – озадаченно почесал репу Генка. – И что же теперь делать?
- Ничего. Подаришь, как есть.
- Ага! Чтобы твоя сестрица меня этим веником по морде отхлестала?
- Она может, - рассмеялась Аня. – Ладно, жди здесь. Я схожу за ней.
Поднявшись в комнату сестры, и обнаружив ее там в одном полотенце, с порога заявила:
- Пошевеливайся, принцесса! К тебе пришли!