Во втором часу ночи вся компания вошла в гостиницу, оставив коляску во дворе. В комнате стоял разъяренный полковник, готовый разорвать пополам любого, кто войдет, но увидев всех четверых невредимыми, мгновенно успокоился. Лилию и Лену уложили на кровати, а Фаина с Лерой почти до утра рассказывали о своих вечерних приключениях.
Когда полковник со штабс-капитаном ушли, и барышни собирались спать, Фаина вдруг достала шкатулку.
— Откуда это у тебя? — спросила Лера.
— В коляске нашла, — ответила Фаина, открывая шкатулку.
Шкатулка была набита ассигнациями сторублевого достоинства.
— Ай да Федор! — воскликнула Лера. — Это сколько же душ он загубил.
— Душегубов мы прикончили, — ответила Фаина, — Федором пусть полиция занимается, а это мы оставим себе, как пострадавшая сторона в качестве компенсации. Или контрибуции… Теперь мы богатые мадамы, но полковнику об этом знать не обязательно.
К обеду следующего дня девушки полностью пришли в себя, и когда появился полковник и объявил, что экипаж готов. Они без ненужных вопросов собрались. Не прошло и часа, как они погрузились в экипаж и отправились в дальнейший путь. Шкатулку Фаина вручила Лидии, тем самым превратив ее в казначея.
Столица
Дальнейший путь до Санкт-Петербурга занял еще неделю. Нельзя сказать, что он был гладким и сладким, но таких страшных приключений уже не было. Полковник, после отъезда из Екатеринбурга, притих. Больше не читал нравоучений, не указывал: в какой одежде им ходить. Оно и понятно, эти барышни, не смотря на свой, почти, детский возраст, уже многое в этой жизни повидали и, он знал, что эта группа может даже изменить ход истории. Главное, чтоб управлял ею человек умный, благородный, но без имперских амбиций. Хотя последнее качество, иногда идет во благо страны.
Полковник, конечно, по ходу пути понял, что барышни опустошают прилавки во встречных городах, явно не на жалованье, выданное им в начале пути. Ясно, что в Екатеринбурге они забрали загашник злодеев, но об этом он предпочитал быть в неведении. Штабс-капитан, ухмыляясь, помогал затаскивать все увеличивающийся багаж в экипаж, а барышни, невинно улыбаясь, объясняли, что им в столице без этих вещей никак нельзя. Они же барышни, конце концов, а монахини… С монашеством покончено, теперь начинается другая жизнь и к ней надо готовиться.
Продолжение в следующем номере.
6
Ну вот, перечитал написанное. Опять получилось не то, что хотел. И что за дела такие, как только начинаю писать, герои выходят из повиновения и начинают жить своей жизнью. Говорят совсем не то, что я для них придумал. Я-то ведь хотел написать нечто лирическо-романтическое. Чтоб появились прекрасные принцы для моих барышень… А получилось опять какое-то зверство, мордобой, даже чуть до насилия дело не дошло… Ну да ладно, как говорил мой дружок Никита: третий сорт — не брак, впереди еще ого-го сколько всего. Героиням-то только пятнадцать лет, рановато еще их отдавать прекрасным принцам. Пусть подрастут годика два хотя бы.
Я собрал и скомпоновал написанное. Показывать Полине или нет? С одной стороны, зачем показывать, если заранее знаю, что скажет. С другой стороны столько трудов потрачено, пусть хотя бы посочувствует. Скажу ей, что я тут не при чем, девки сами творили черте что, а я только записывал… Не поверит. Скажет, что так не бывает. А я вот что сделаю: отнесу ей рукопись, и пусть сама попробует написать продолжение…
Утром следующего дня, выполнив все физические упражнения во дворе, я решил прекратить поездки на озеро. Конец августа, похолодало, ограничился умыванием из бочонка. Ольга лила из ковша на спину, а потом дала свежее полотенце. Позавтракав, я отправился к Прохору выяснять финансовые вопросы. Пора ведь выезжать в город, хотя известий от Марка еще не было, но раз уж я решил доукомплектовать редакцию его журнала своей персоной, то незачем тянуть резину. Хорошо бы еще Полину Елисееву с собой прихватить, но приличия не дозволяют, а крепостную девку Ольгу дозволяют, так-то вот.
Прохор приготовил требуемую сумму и без промедления вручил мне. Осталось собрать вещички и можно отправляться. Только следовало бы дождаться известий от Марка. Я еще пребывал в раздумьях: ждать или не ждать и если ждать, то сколько? А тут к обеду пожаловали Елисеевы: отец со старшей дочкой. Дружеские визиты, без них, тут скука смертная. Чем еще господам помещикам заниматься, правда, уже начался сезон охоты… Слава богу, Елисеев не охотник, а то бы и мне не миновать этого мероприятия.