Это резануло по живому. Джун вздрогнула, скрестила руки на груди и ответила.
— Вам нужно моё согласие.
— А как иначе. У нас ведь не рабство.
— Именно оно, лишь умело замаскированное. Вы не отпустите меня. — Где-то на подкорке она уже знала это ещё до разговора с Реном, но только здесь и сейчас осознала это по-настоящему. Стоило ли, в таком случае, вымещать злость на Рене? Был ли у него выбор?
Джун усмехнулась и повела плечами. Напряжение из тела ушло, она покачала головой и подошла уже спокойней.
В итоге выходило так, что именно она уготовила Рену подобную участь.
— Ладно. Согласна.
Королева вздрогнула от неожиданных слов. Она никак не ожидала согласия сейчас, не после всего сказанного здесь, но Джун была иного мнения и потому протянула руку. Королева не стала спорить или говорить что-либо ещё, только пожала протянутую ладонь.
Девушка вскрикнула, на глаза выступили слёзы. Шею пронзила боль, она скользнула рукой по затылку и рухнула на колени прямо у стола. Госпожа Мирианна вмиг переменилась. Она отнеслась ко всему совершенно равнодушно и когда девушка у её ног вскинула голову, женщина, щёлкнув пальцами, материализовала в руке контракт, протянув Джун.
Она могла только смотреть на подписанный ей контракт, подпись появилась сама рядом со странной печатью. Джун провела по ней пальцем и та смазалась. Кровь. Её кровь.
Шея ещё болела, но боль быстро уменьшалась.
— Что это?
— Клеймо подчинения обязательное для тех хранителей, что попали сюда после предательства близких.
— Что? Вы не говорили!..
— Я прекрасно это знаю, Джун. — властно выговорила женщина и, обойдя стол, села на стул. — Контракт твой, прочти его внимательно.
Джун поднялась на ноги и уже собиралась уходить, когда королева бросила ей вслед:
— Должна предупредить, чтобы ты не пыталась избавиться от контракта. Расторгнуть его нельзя ни одним способом кроме смерти. Сжечь и разорвать его так же не выйдет, он вернётся в прежнее состояние.
— И после этого вы говорите, что помогаете? Кому именно? — Ответа Джун не ждала потому ушла сразу же, как эти слова сорвались с губ.
***
Эни постучала и робко открыла дверь. Она не знала, о чём королева говорила с этой девушкой, но отчего-то у неё было плохое предчувствие.
— Госпожа Мирианна? — позвала она, заходя в кабинет.
Занавески оказались закрыты, женщина сидела на стуле и, уперев локти в поверхность стола, прятала лицо в ладонях. Плечи мелко подрагивали, и слышалось тяжёлое дыхание, разрывающее тишину.
— Госпожа… — повторила Эни уже тише и, плотно закрыв дверь, подошла. — Мне что-нибудь сделать для вас? — обеспокоенно поинтересовавшись. Состояние королевы не внушало доверия. Ей становилось хуже с каждым днём, и Эни видела это, ей одной Мирианна позволяла видеть себя такой. Слабой и беспомощной. — Может, мне принести ваше лекарство?
— Нет… ничего не нужно. Скоро всё пройдёт.
— Вы терпели эту боль, пока говорили с той девушкой.
— Никто не должен знать… — напомнила ей королева, Эни и так это знала, но произнесла:
— Я понимаю. И сохраню ваш секрет.
Королева не ответила. Боль постепенно утихала и вместо вакханалии, царившей в голове последние несколько минут обернувшиеся для неё самой никак не менее пары часов, вернулась ясность ума.
— Мне уже лучше. — Она выпрямила спину, коснулась шеи, ощущая сухость в горле, и попросила Эни принести воды, когда девушка скрылась за дверью, женщина судорожно открыла нижний ящик стола и, вынув из него всё содержимое, потянула за небольшой едва заметный шнурок, открывая тайник, что скрывался под двойным дном. Достав небольшой пузырёк, откупорила его и сделала глоток, потом ещё один полностью осушив его. Боль в момент прошла, оставив после себя лишь звон в ушах.
Госпожа Мирианна спрятала пустую склянку обратно и вернула всё на место так, чтобы ничего не было заметно. Заслышав шаги Эни, коснулась головы, притворившись, что та до сих пор болит.
— Вот. — Эни поставила на стол графин с водой и наполнила стакан.
— Спасибо. — Королева сделала пару крошечных глотков. — Ты выполнила моё поручение?