В одной стороне захламленного этажа Амир приметил три кабинета. Один был просторнее других, и это наводило на мысль, что он принадлежит Хасмину.
Двери были заперты. Карим-бхай уверял, что они будут открыты. Мимо прошла пара човкидаров, обходя Амира стороной.
Ладно, решил он. Следует набраться терпения. Нужно искать способ пробраться в кабинет, а быть может, просто вести уборку до тех пор, пока что-нибудь не придет в голову.
Тут он как раз пересек порог. Не в силах долее противиться зову природы, Амир потащил ведро к противоположной стороне коридора, где располагалась уборная. Оставив тряпку снаружи, вошел.
На первый взгляд помещение было просторнее всего его дома, а мрамора тут было больше, чем во всей Чаше, вместе взятой, пусть и был этот мрамор затертым и запачканным. По одной стене располагались несколько отхожих мест с дырами в полу, отгороженных друг от друга каменными перегородками. Но взгляд Амира уже направился в другую сторону.
От увиденного сердце перевернулось у него в груди, и он позабыл про смрад, бьющий в нос и застывший в горле.
В углу, в луже дерьма, сидела на корточках его соседка Дамини. Та самая Дамини, которая пританцовывала, метя улицы в Чаше, занимала теперь положение, не подразумевавшее никакой грации. Лицо девочки, всего двенадцати лет от роду, было недоуменно обращено к Амиру и покрыто потом. Стремясь смахнуть пот, она невольно перепачкала лицо калом, которым были перемазаны ее руки, и тот стекал теперь у нее по лбу и по носу. Кал был не ее.
Испражнения Хасмина и човкидаров были золотисто-коричневыми, как те специи, с которыми они имели дело.
Амир стиснул зубы при виде Дамини, одна рука которой была наполовину погружена в дерьмо в стремлении прочистить засорившийся туалет. Для этой работы привлекали чашников, извлеченных со дна Ралухи, вечно обреченных служить и постоянно получать напоминания о занимаемом ими месте. Карим-бхай предупреждал Амира, что он застанет Дамини здесь, и все же к горлу неожиданно подкатил ком.
Он достал свое полотенце, подошел к ней и протянул:
– Возьми. И оставь себе.
Дамини без возражений взяла полотенце и кивнула:
– Спасибо, на. Что ты здесь делаешь?
– Я… ну… Убираться пришел. Ну и отлить тоже. Дами, тебя не затруднит отвернуться? Я быстро.
Закончив, Амир с наслаждением выдохнул. Он посмотрел на Дамини, ползавшую по полу с уже ставшей коричневой тряпкой. Ему больно было смотреть на нее, однако она была из его людей. Она – продукт общества, которому чашники нужны, только чтобы мыть туалеты, прочищать канавы, бить в барабаны на похоронах, пасти коз на принадлежащей высокожителям земле и работать в дубильнях. Ну и разумеется, – как забыть о величайшей из их обязанностей – терпеть невыносимую боль, проходя через Врата пряностей.
Что получают чашники взамен? Место, где живут, сбившись в кучу, в самом низу Ралухи, отрезанные от остального королевства.
Быть может, именно тут кроется причина его желания поверить в существование Иллинди – вопреки собственному убеждению, что это глупо.
Он пойдет туда и вернется назад, принеся Яда столько, чтобы хватило как можно большему числу чашников. Если не просьба умирающего, так собственное отчаяние приведет его туда. Дамини не придется больше работать здесь. Они все найдут приют у Илангована…
В голове зазвенел колокол. Он попусту теряет время.
– Дами, одолжи мне заколку, – попросил он.
Дамини нахмурилась, но после короткого замешательства вытащила из волос булавку и бросила Амиру. Тот поймал ее и осмотрел головку. Годится. Поблагодарив и извинившись, что помешал, он подхватил ведро и выскочил из уборной. Потом плеснул на пол воды, вооружился тряпкой и стал тереть.
Уборка – дело нудное. Амма постоянно занималась ею в доме, но дом был маленький, и метлой не размахнешься. А вот полы в Пирамиде представляли собой настоящие залежи грязи. Амиру пришлось повязать лицо тюрбаном Файлана, чтобы пыль не набивалась в нос и в рот.
Поблизости постоянно крутились один или несколько човкидаров, мешая Амиру прямиком отправиться в кабинет Хасмина. Карим-бхай на этот счет тоже предупреждал. Нужно запастись терпением. Ползая на четвереньках, Амир постепенно приближался к двери. В какой-то момент он оказался прямо напротив нее, моя пол за столом. На другой стороне обедал човкидар: Амир слышал запах куриной ножки, самбара, аромат листьев карри, а также свеклы с нарезанными кокосом и чили.