- Понимают? На мой взгляд, их выбор довольно прост. Встать на сторону группы людей с такой же религией и цветом кожи, как у них, или на сторону кучки богатых, белых западников, у которых за улыбками скрывается алчность.
Эллис подошел к Тони и поднял подбородок так, что напыщенный ублюдок, вероятно, посчитал его авторитетным.
- Послушайте, старший сержант, я не позволю вам критиковать наши операции. Вы достаточно ясно выразили свое отношение к нашим обязанностям в этой части мира - и поскольку я служу не так долго, как вы, я воздержусь от своих суждений - но, пожалуйста, держите свое недовольство при себе. Людям не нужно это слышать. Мы здесь, чтобы выполнять работу, так что оставьте моральные проблемы политикам.
- Это последняя кучка мошенников, которым я бы оставил это.
Эллис положил руки на бедра.
- Я правильно понял, старший сержант?
- Абсолютно, сэр.
- Хорошо. Мы можем быть уверены, что это точка входа из Сирии в Ирак, поэтому наша миссия соответствует плану. Мы расположимся здесь и устроим засаду на следующую группу, которая попытается пройти.
- Я не думаю, что это лучший вариант действий, сэр.
- О? Почему нет?
Тони сказал ему:
- Первая группа повстанцев, на которую мы наткнемся, может оказаться кучкой мокроносых детей. Нам следует повременить, пока мы не определим важную цель.
- И позволить членам ИГИЛ в это время проникать внутрь? Нет, боюсь, что нет. Мы здесь, чтобы закрыть эту брешь в системе безопасности для иракского правительства, и именно это мы и сделаем. Мы расправимся с первыми встречными нарушителями границы, а затем восстановим забор.
Тони не стал тратить время на споры. Этот двадцатишестилетний парень, только что окончивший академию Сэндфорда, считал, что знает все и не отступит от того, что считает лучшим. Он был не первым заносчивым недоумком, который отдавал Тони приказы, и это была лишь часть работы. В прежние времена Эллис мог бы получить пулю в спину, но те времена прошли. Поскольку они выполняли довольно рискованное задание в конфликте, в котором официально не участвовали, единственной заботой Тони было уберечь ребят от беды. Эллис мог изображать из себя павлина, сколько ему заблагорассудится.
Тони отсалютовал полушутливым приветствием.
- Я прикажу людям окопаться за тем холмом, сэр. Это позволит нам хорошо спрятаться до подходящего момента.
- Отлично! Проследите за этим, старший сержант.
Тони ушел, оставив лейтенанта стоять, сцепив руки на бедрах. Выражение лица молодого офицера создавало впечатление, что он планирует кампанию, способную соперничать с Днем "Д"[5], но правда заключалась в том, что в его черепе, вероятно, мало что происходило. При всем огромном прогрессе британской армии, превратившейся в современную боевую силу, она все еще была переполнена идиотами из "военных семей" и воспитанными дураками, ищущими веселого времяпрепровождения в войсках. Настоящими лидерами в армии были сержанты, вроде него.
Тони остановил одного из своих капралов, молодого разведчика по имени Грин[6]. Как и следовало из его фамилии, он был немного неопытен, но при этом смышлен и энергичен - а это многое значит здесь, в пустошах.
- Да, сержант Кросс? У вас есть приказ?
- Возьмите четырех человек и выройте оборонительный окоп с тыла этого холма, - oн указал на пологий склон, который образовывал умеренную вершину. - Мы окопаемся с наблюдательным пунктом на вершине. Мы увидим всех нарушителей границы задолго до того, как они увидят нас. Пусть капрал Роуз поможет вам.
- Сию минуту, сержант.
Грин ушел вперед в два шага, собирая людей на ходу.
На границе их собралось пятнадцать человек, отделившихся от отряда из двухсот человек, размещенных во временном лагере в пятидесяти милях от границы. Британия решила не предпринимать прямых действий в сирийском конфликте и не ввязываться в сухопутные войны, но она пошла на компромисс, создав небольшие силы реагирования для действий на территории "дружественного" Ирака. С любыми нарушителями границы можно было бороться как с преступниками, а не террористами, и это делало ситуацию менее политически опасной. После десятилетнего кошмара с Аль-Каидой, Британия не хотела навлечь на себя гнев еще одной экстремистской группировки. Возможно, она и была обязана держать Ирак свободным от опасных личностей, но в отношении Сирии у нее не было таких обязательств. Дамаск мог гореть, если бы Вестминстеру было до этого дело, если бы это был народ или правительство Сирии. Тони не был с этим особенно не согласен. Как арабские страны могли надеяться развиваться и подниматься из грязи, если Запад вмешивался каждый раз, когда правительству угрожала опасность? Не было бы Соединенных Штатов, если бы некоторые бесправные британцы не подняли палец вверх перед короной. В Великобритании не было бы демократии, если бы не Кромвель и его вооруженное восстание. Людям нужно было свергнуть правительства и взять в свои руки контроль над собственной судьбой. Остальной мир должен был отойти в сторону и позволить им это сделать. Движение "арабской весны" стало первым шагом Ближнего Востока к позитивным переменам. Хуже всего сейчас было бы пытаться манипулировать ситуацией из Вашингтона, Лондона и Брюсселя.