Деревья были в самом цвету, когда по ним ударила буря и пострадали от резкого, сопровождавшего ураган мороза почти столь же сильно, как и от ветра и проливного града с дождём. Некоторые погибли целиком и полностью, вся листва и цветки почернели. У многих были сломаны ветви. Другие же лежали на боку, шишковатые корни цепляются за небо. Все нуждались либо в подрезке, либо в удалении.
- "Поберегись!"
Сквозь ломкие листья вниз рухнула ветка, едва не зацепив Тернослив. Коренастая кадетка бросила яростный взгляд на Дара, который вдруг взвизгнул и выпустил из руки верхний сук, за который цеплялся.
- "Тернослив . . ." - начала Джейм предупреждающим тоном.
Кадетка-шанир скорчила рожу и отвернулась прочь. Джейм уже знала, что Тернослив могла причинить заметный ущерб, дергая и подкалывая чужие создания, особенно их чувство равновесия. А что ещё хуже, она, насколько могла судить Джейм, казалось, наслаждалась своими поступками, не испытывая никаких проблесков совести, за исключением тех случаев, когда дело касалось её сотоварищей по команде. Так что вместо того, чтобы нынче висеть вверх ногами, зацепившись коленями, подобно какому-то невиданному плоду, Дар вполне мог бы рухнуть камнем головой об землю.
Рута потыкала ветку пальцем ноги. - "Смотрите, древесина прогнила и . . . ух." - Она отскочила назад, когда из обломка полезли тараканы. Кора просто смялась с бумажным похрустыванием, обнажая пустотелое ядро.
Джейм припомнила обед Торисена, кишащий личинками и плесенью. Возможно, свет огня и сыграл с её зрением плохую шутку, но вот уже несколько дней приходили доклады о болезнях и паразитах, наводнявших поврежденные посевы.
- "Трое," - пробормотала Рябина, когда Джейм поведала ей, пусть и частично, о том, что случилось в башне той первой ночью. - "Это хуже, чем я думала. Я всего лишь хотела предупредить тебя, что Черныш стал в последнее время непривычно вспыльчивым и погружённым в себя. Так что тебе будет лучше держаться от него подальше, пока он не разберётся в себе. Поверь мне: он всегда с этим справляется."
Джейм приняла это за весьма ценный совет. Так что с тех пор, она хоть и видела брата на расстоянии, но, в общем и целом, последние дни весны прошли без того, чтобы пути близнецов хоть как-то пересекались, даже с учётом того, что они обитали, более или менее, под одной крышей.
А Джейм, между тем, много думала о произошедшем в башне, совершенно этого не понимая. Она, может, и потенциальная немезида, и она была крайне разозлённой той ночью, но обычно она хорошо ощущала, когда в ней вспыхивал жар разрушения. В этом было своё, холодное и безжалостное наслаждение, сдаться и поддаться силам, что лежали, казалось, за пределами её управления. В такие моменты, можно было творить всё, что угодно, неважно сколь жуткое, пока к ней снова ни возвращалось ощущение совести. Ну, а если не что-нибудь ещё, то, по крайней мере, всегда проявлялись её втягивающиеся ногти-когти. В подобном контексте, пощёчина Тори едва ли считалась.
Но возможно ли, чтобы он сам был виновен в случившемся? Он уже обнаруживал в прошлом некоторые черты шанира, всё верно, и неважно, признавал он их сам или же нет, но как же может Тот-Кто-Сотворяет причинять подобные бедствия?
Джейм поёжилась. Чем ближе три выживших Норфа подходили к тому, чтобы исполнить своё предначертание -- если это у них когда-нибудь получится -- тем более жуткой становилась перспектива. Останутся ли они с Тори, и Киндри, всё ещё самими собой, или же станут просто марионетками их ненавистного бога, безвольными воплощениями его могущества? Сейчас их направляло чувство чести. Сумеет ли оно защитить их и тогда?
- "И как вы считаете, какие оценки нам поставят?" - спросил Килли, бросая охапку сломанных веток в стоящую в ожидании повозку.
Лошадь в оглоблях неохотно переступила с ноги на ногу, удовлетворённо вздохнула, и вернулась ко сну. В спальном месте повозки, охотничий барс Жур выразил своё недовольство по поводу нарушения его полуденной дрёмы. Остальные кадеты застонали.
Они, разумеется, были весьма озабочены тем, какие баллы им начислят за год в Котифире и какое влияние они возымеют на их третий и последний год тренировок. Однако они уже успели разобрать эту тему на мелкие кусочки, и большинство полагало, что это к неудаче, поднимать её снова так близко к моменту, когда они, наконец-то, узнают свою судьбу -- вообще-то уже завтра, в День Кануна Лета. Килли, однако, порою бывал довольно бестактным. Так случилось и в этот раз.