- "Смотрите," - сказал он.
Смаргивая прочь чёрные точки -- без сомнения, остатки раскрошившихся листьев -- Джейм оглядела яблоневый сад. С уровня почвы, разрушения казались совершенно хаотичными. Отсюда, однако, становилось очевидно, что ветер и град прошлись сквозь деревья подобно скребущим пальцам, оставляя за собой параллельные просеки опустошения. Деревья на юго-западном крае были поломаны и поражены заразой. Другие, за ними, рядами склонились друг к другу, как будто в поисках защиты, несомненно, благодаря весеннему проявлению древесного дрейфа. Те, что упали, должно быть, наклонились слишком далеко. Глаза Джейм проследили за изгибами разрушений, что закручивались к подножию Готрегора. Она не могла заглянуть через высокие стены крепости, но память услужливо показала ей полосы из града, что протянулись через внутренний двор и растаяли под лучами утреннего солнца следующего дня. Никаких сомнений: эпицентром шторма была башня Верховного Лорда.
Её взгляд привлекло движение на Речной Дороге -- отряд путешественников, приближавшихся к Норфской крепости с севера. По их ярким одеждам, она поняла, что это не кенциры.
- "Это, должно быть, эмиссары из Каркинарота," - сказал Дар. - "Я слышал, что они проехали здесь где-то около Бала Шутов, направляясь в Рестомир."
- "Зачем?"
- "Народ говорит, что их новый принц желает заключить контракт с Каинроновской хайборнкой."
Джейм только фыркнула, а затем задумалась.
Какой бы редкой ни была подобная ситуация, она уже случалась прежде, когда Калдан отправил свою юную дочку Лиру Полуумку на юг для злополучного Принца Одалиана. Вот только, чего Каркиноранцы действительно жаждали, так это военного союза с Кенциратом, и они действительно получили нечто подобное, когда к Водопадам подступила Великая Орда. И неважно, что бедного Одалиана подменил тёмный переврат Тирандис, бывший учитель или Сенетари Джейм, по которому она до сих пор скорбела.
Гости скрылись за подножием скального отрога, на котором был выстроен Готрегор. Рёв их рогов эхом отражался от противоположного горного склона, возвещая об их прибытии.
К этому времени, день уже клонился к закату. Солнце скрылось за западными Снежными Пиками и речную долину начали затапливать тени. Кадеты побросали в повозку последние охапки ветвей, вскарабкались за ними следом (опять потревожив Жура) и разбудили дремлющую лошадь. Как только та осознала, что они направляются в сторону конюшни, то скоренько развернулась и промчала их под северными воротами, костетрясущей рысью.
Когда они проезжали в тени надвратной башни, сверху упало ведёрко, полное молотков, которое скользнуло по боку лошади и с грохотом рассыпало содержимое по брусчатке у её задних копыт. Коняга в ответ метнулась вперёд, на пустынную землю сада внутреннего двора, посылая часть кадетов кубарем через заднюю стенку повозки в густое месиво грязи.
- "Простите!" - крикнул им следом голос кендара сверху.
- "Это становиться просто нелепым," - пробормотала Рута Дару, пока они с оханьем нагоняли повозку.
К тому времени, когда они добрались до обеденного зала, он был уже полон людей и шумного гомона. Окружённая высоченными кендарами, Джейм не увидела, что за их столом кто-то сидит, пока практически в него не уткнулась, ну а тогда его уже стало слишком трудно не заметить, столь крупным он был, даже среди своей собственной расы. Она с весельем заметила, что обеденный стол легонько подрагивает, как будто висит на его вскинутых коленях. За прошедший год Марк слегка постарел, его рыжая шевелюра утонилась и отступила с висков, но он всё ещё оставался крепким, здоровым мужчиной с мускулатурой воина, ставшего ремесленником в позднем среднем возрасте. Сколько же ему сейчас лет? Девяносто пять с лишним, вероятно. Джейм шлёпнула поцелуй на макушку его лысой головы и уселась на скамейку рядом с ним. С момента их первой встречи в Тай-Тестигоне почти четыре года назад, он был её самым драгоценным компаньоном и моральным компасом её бурной жизни, по которому она мучительно тосковала во время своего пребивания в Тентире и Котифире.
С другой стороны гиганта-кендара уселась Шиповник, пославшая ему кивок, на который он ответил с тёплой улыбкой. Джейм ощутила незнакомое покалывание ревности. Шиповник, может, и была его правнучкой, но это не должно было многое значить, поскольку они были связаны только лишь по линии отца и практически не виделись с самого детства Шиповник.
- "Ну и как прошёл твой денёк?" - спросила Джейм, чтобы снова привлечь его внимание. - "Всё ещё тушишь стекольные печи?"