Гигант оглядел остатки своего ужина, а затем отставил их прочь.
- "Кендары частенько бывают уязвимы к настроению и состоянию здоровья своих лордов," - сказал он. - "Это происходит из-за связи между ними."
- "Я знаю."
Разве ей не довелось видеть, как лорд Каинрон распространил своё мучительное похмелье на своих беспомощных крепостных в Рестомире? А что ещё хуже, разве не говорили, что её отец Гант утянул своим безумием всех своих сторонников в Белые Холмы, где попытался отомстить за резню Норфских леди Семи Королям, и неважно, что те оказались неправильной мишенью?
Сами мысли об этом заставляли её испытывать тошноту. Так называемые высокородные хайборны не должны были обладать подобной властью над невольно оказавшимися в рабском положении кендарами. И будь проклят их бог, за то, что сотворил Кенцират на подобных основах.
Некоторые вещи просто нужно разрушить.
- "То, что может быть уничтожено правдой, того и заслуживает," - сказала однажды Кирен, и неважно, что это вылетело в пылу того, что среди научных работников почиталось за приступ берсеркской ярости.
Но что есть истина?
Если связь между Тремя Народами внезапно исчезнет, то что же с ними случится? Котоподобные аррин-кены вероятно последуют своей собственной дорогой, как уже делали это последние две тысячи лет. Деятельные умельцы кендары наверняка смогут справиться и сами по себе. Только гордые хайборны останутся совершенно беспомощными. Что достаточно честно. Однако если Кенцират распадётся, то кто же тогда останется, чтобы бороться с Тёмным Порогом? Она снова подумала о тенях, столь жадных до жизни, выползающих из Дома Мастера, из Призрачных Земель, из Южных Пустошей, и содрогнулась.
А в столовой тем временем нарастала шумная ссора, разливаясь от стола к столу. Некоторые кендары вскакивали с проклятиями, опрокидывая скамейки, когда их толкали окружающие соседи. Другие же призывали к порядку и вскидывали кулаки для его наведения. Килли, в которого кто-то врезался, наполовину вскочил, но рука Шиповник на его плече силком опустила его обратно. Десятка с широко распахнутыми от удивления глазами, продолжала сидеть в самом центре хаоса, снова оказавшись позабытой.
В общем и целом, это была наистраннейшая потасовка, что Джейм когда-либо доводилось наблюдать.
Кендары порой отражали настроение своего лорда.
Тори изо всех сил старался её игнорировать, но при всём этом Джейм ощущала, что он раздражён, сбит с толку и, да, возможно даже напуган, только Предки знают чем. Он не хотел причинить ей вреда. Как и его люди. И всё же, несчастные случаи продолжали случаться. Конечно, вся её команда, кроме Шиповник, была также привязана к Верховному Лорду, но они знали её гораздо лучше, чем его, а будучи близнецами, они с Тори были во многом похожи. Так что пока что, она, судя по всему, служила им адекватной заменой.
- "Нужно уходить," - сказала Джейм Шиповник сквозь творящийся кругом бедлам, обе быстро пригнулись, уклоняясь от летящей тарелки. - "Без нас они, вероятно, успокоятся."
Джейм сидела, вытянув руки на столе, рукава закатаны по локоть после дневного тепла. А когда она встала, то обнаружила, что, древесина, которой она касалась, стала бугристой от набухших узлов завитушек, которых там, без сомнения, прежде не было. Она теперь, что, вызывает крапивницу даже у мебели? Самое время уходить, это уж точно.
ГЛАВА II Отбытие
60-й день весны - 15-й день лета
I
ПОКА ОНИ УСТАЛО ТАЩИЛИСЬ ЧЕРЕЗ грязную жижу бывшего сада, Джейм поглядывала на замок [keep], древнейшее строение Готрегора, который стоял между внутренним двором крепости [inner ward] и передним двором [forecourt] Женских Залов. Сквозь уцелевшие витражные окна Покоя Совета на третьем этаже струились лучики света. Тори, должно быть, принимает эмиссаров из Каркинарота. В обрамлении рамки центральной панели, что изображала Норфский профиль раторна, стоял тёмный силуэт. Джейм инстинктивно знала, что это её брат. Возможно, он смотрит, как они проходят внизу, голодные и измученные, изгнанные из его обеденной залы? Она почти его позвала, но подавилась словами. Он, казалось, ещё чуточку подождал, а затем развернулся и удалился в глубь покоев.
Чувствуя себя совершенно несчастной, она побрела дальше. С самого её возвращения в Ратиллиен, после побега из Дома Мастера и Тёмного Порога, её единственной целью было воссоединение со своим братом-близнецом. Они принадлежали друг другу. Даже будучи ссорящимися детьми, она это знала, и думала, что он также знает. Однако с момента её возвращения, он отталкивал её прочь всё снова и снова, да и Киндри, тоже: ей стало известно, что целитель-шанир всё ещё оставался в Горе Албан, определенно не торопясь возвращаться.