Мишель снова посмотрела на луну, надолго задержав на ней взгляд.
Как и предполагал Могвид, для нее наступило время обновить себя с помощью змеиного яда. Она осторожно поддразнила пакаголу и пересадила ее на руку. Змейка извивалась от возбуждения. Она тоже чувствовала, что наступил подходящий момент.
Могвид сглотнул в предвкушении, пристально следя за происходящим.
Мишель подняла змею и поднесла ее к горлу, закидывая голову и обнажая нежную плоть на изгибе. Пакагола извивалась в ее пальцах, показывая крошечный язычок. Она подалась назад для нападения, приоткрыв пасть и обнажив длинные клыки.
Могвид не видел, как пакагола набросилась. На мгновение она замерла, накапливая яд, затем ее челюсти вцепились в горло Мишель. Могвид видел, как змея содрогалась, накачивая женщину ядом.
Медленно Мишель завалилась назад, слабо раскинув руки. В месте укуса ее плоть растаяла, яд распространялся по телу. Самыми первыми бесформенные очертания приняли плечи и шея, обратившись в янтарный расплывающийся сгусток. Затем, по мере распространения яда, все тело подверглось трансформации. Обнаженная форма таяла, словно восковая кукла, слишком близко поднесенная к огню.
Кулаки Могвида сжались от разочарования и вожделения. Перед ним был истинный облик силуры. Как бы он хотел растаять и соединиться с Мишель. Мужчина в нем отреагировал на обнаженное тело; его силурианская половина кричала о страсти. Могвид едва сдерживал себя. На его коже выступил пот. Кровь пульсировала, сердце бешено колотилось в груди. Но он не один разделял этот момент.
Пакагола, забравшись на вершину янтарной желейной массы Мишель, погрузилась в нее. Через полупрозрачную субстанцию Могвид видел, как змея плавала и извивалась внутри. Плоть Мишель, казалось, колебалась в ответ. По пути прохождения пакаголы янтарный оттенок делался ярче. Скоро все ее тело засияло.
Когда дело было закончено, змейка вновь всплыла на поверхность, словно ныряльщик, вышедший из глубин. Колебания и завихрения медленно стихли, из хаоса вновь стала возникать форма. В мгновение ока появились конечности, плавные очертания тела.
Мишель переродилась. Ее губы приоткрылись, впуская первый вдох. Тяжело дыша, она осталась лежать на плаще с закрытыми глазами, пока трансформация полностью не завершилась. Пакагола вновь обвила ее предплечье.
Могвид дрожал, наблюдая за ней. Вдруг что-то холодное коснулось его пылающей щеки. Могвид вскрикнул и отпрянул, подняв для защиты руку.
Мимо него промелькнула большая темная фигура. Вздрогнув, он узнал брата. Фердайл сел на задние лапы, свесив язык, показывая свое волчье удивление.
Могвид выпрямился и трясущейся рукой ударил его.
— Кто там? — раздался резкий голос. Это была Мишель.
Могвид на мгновение съежился, затем поднялся на ноги.
— Это… это просто я! Я нашел Фердайла. — Он двинулся вперед, будто только что подошел. — Я думал, тебе захочется это узнать.
Приподняв ветку, он обнаружил, что Мишель уже облачилась в нижнее белье. Она утомленно кивнула ему, затем повернулась к груде одежды.
— Приятно тебя снова видеть, Фердайл.
Древесный волк признательно зарычал, затем прошел к потоку и с жадностью напился.
Мишель и Могвид обменялись взглядами. Оба заметили у Фердайла отсутствие мысленного приветствия. Он даже не пытайся общаться по-силуриански.
Фердайл с мокрой мордой подбежал к кусту и поднял лапу. От горячего потока в вечернюю прохладу поднялся пар.
Мишель вновь взглянула на Могвида, приподняв бровь.
Могвид изумленно наблюдал за действиями брата. Справив нужду, Фердайл поднял голову, принюхиваясь к запахам, затем припустил к лагерю, привлеченный ароматом мясной похлебки.
Мишель натянула леггинсы.
— Фердайл близок к обращению. Ты уверен, что у вас еще в запасе целая луна, прежде чем изменения станут необратимыми?
Могвид вспомнил свою реакцию на обнаженное тело Мишель. Он отчаянно хотел овладеть ею как человек. Сейчас он радовался, что плащ скрывал его желание.
— Я… я не знаю никого с таким заклятием, кроме нас.
Мишель тронула его за плечо, Могвиду пришлось подавить свое вожделение.
— Если есть способ снять заклятие, мы найдем его.
Могвид кивнул и отошел в сторону. Он наблюдал за змейкой, пока Мишель нагибалась за безрукавкой. Глаза его сузились, когда сквозь вожделение вспыхнул внезапный гнев отчаяния. Несправедливо, что через змею Мишель получила назад свой дар к перевоплощению. Она добровольно приняла человеческий облик, но оставляла за собой возможность выбора.