— За плату, — глухим голосом добавил мужчина из своего седла.
Иннсу кивнул.
— Что за плата? — подозрительно спросил Джоах.
Мужчина откинул капюшон. Его черные волосы были коротко острижены, за исключением двух свисающих над ушами прядей. Глаза были такие же черные и суровые, как озеро за его спиной.
— Я перевезу вас через Аишан, если вы поклянетесь вернуть мне дочь.
Иннсу объяснил:
— Его ребенка забрали для жертвоприношения.
Кормчий отвернулся, Джоах успел заметить боль в его глазах.
Джоах попытался разубедить его:
— Мы сделаем все возможное, чтобы освободить всех детей.
— Нет, — заявил Фесс а'Калар, оборачиваясь, сверкая глазами. — Иннсу рассказал мне о вашем плане: спрятаться под плащами детей и незаметно проникнуть к упырям. Я не позволю использовать мою маленькую Мишу как щит для вашей глупой затеи.
— Мы не станем рисковать детьми, — возразил Джоах. — Их безопасность — наша первоочередная задача. Я клянусь в этом.
— Кроме того, — добавил Иннсу, — дети и так обречены. Наше присутствие не сделает ситуацию более опасной, чем она есть, но зато даст надежду на спасение. Когда мы доберемся до Южной Стены, мы отошлем детей вместе с Хантом и пустынными воинами.
Кормчий колебался.
Кесла выступила вперед.
— Целый легион воинов пустыни уже в пути, на другом берегу Аишана. Когда мы проникнем в Тулар, они нанесут отвлекающий удар по Руинам. Упыри придут в смятение, им не будет дела до сбегающих детей.
Фесс вновь набросил капюшон.
— Миша — это все, что осталось от моей жены. Она умерла три зимы назад. Я не могу потерять и Мишу. — Он развернул маллюка. — Я не могу.
Иннсу повернулся к Джоаху и Кесле.
— Он единственный кормчий, который согласился плыть на другую сторону Аишана. Она находится в тени Южной Стены. Никто не поведет свой корабль так близко к Тулару.
Джоах тяжело вздохнул и прошел вперед, преграждая дорогу маллюку кормчего.
— Что ты хочешь от нас? — выкрикнул он, обращаясь к высоко сидящему всаднику.
Глаза мужчины под капюшоном сверкнули.
— Я бы хотел встретить вместе с вами караван. Когда вы захватите его, я освобожу Мишу, и дальше она не поедет. В Даллинскри забрали столько детей, что исчезновение одной маленькой девочки никто не заметит.
Джоах обдумал просьбу кормчего. Он взглянул на Кеслу. Та согласно кивнула. Джоах вновь обернулся к Фесс а'Калару. Он ненавидел идти на уступки, когда столько было поставлено на карту; но никакого вреда в удовлетворении требования человека в данном случае не видел. Это был его ребенок и его корабль.
Джоах откликнулся на немую мольбу в глазах пустынника.
— Так тому и быть. Мы освободим твою дочь.
Фесс наклонил голову. Слова благодарности послышались из-под капюшона.
— Реликаи аан доуаан.
Джоах обернулся к озеру из черного стекла. Солнце поднялось высоко, заставив поверхность озера ослепительно сверкать. Казалось, мир заканчивался именно здесь. Но Джоах знал, что это не так. На противоположном берегу их всех ждали Врата Василиска. Даже стоя на этом берегу, Джоах чувствовал его зловещий взгляд. Несмотря на духоту и зной, он задрожал под плащом.
— Так тому и быть, — пробормотал он.
Когда солнце садилось за горизонт, Грешюм свернулся в тени Южной Стены. Он всматривался в маленький бассейн ртути, водя рукой над ее зеркальной поверхностью, стирая образы Джоаха и его союзников. Опираясь на палку, он поднялся.
— Так, мальчик, ты все еще настроен сложить свою голову в пасти зверя, не так ли?
В последние дни Грешюм следил за продвижениями Джоаха, его планами и намерениями. Стало необычайно просто шпионить за мальчиком с тех пор, как связь между ними укрепилась. Открыть доступ к Джоаху через кровное заклятие было проще, чем встряхнуть рукой.
— Что, в общем-то, совсем неплохо. — Грешюм взглянул на возвышающуюся за ним Южную Стену. Он старался не привлекать внимания того, что затаилось в стенах Тулара. Он укрылся на расстоянии многих лье от руин и использовал минимум заклятий.
Окончательно удостоверившись, Грешюм растянул свои потрескавшиеся губы в улыбке. Хотя его план в Алказаре расстроился, новость, которую он получил, стоила этой потери. Мальчик — ваятель. Это открытие в большей степени, чем сама магическая атака, повергло его в изумление и заставило бежать.
Грешюм знал магию сновидений. Давным-давно он сам входил в секту Хифаи, посвятившую себя изучению пророчеств и провидению будущего через искусство сновидений. С тех пор как Рагнарк, каменный дракон, был разбужен и обрел плоть, присоединившись к ведьме, Грешюм полагал, что стихийный дар мальчика не представлял угрозы. Но теперь все изменилось.