Его пальцы вновь потянулись, подрагивая. Он чувствовал, как она буравила его взглядом. Он слышал ее дыхание, чувствовал ее аромат. Лаванда. Сбитый с толку, он поднял на нее взгляд.
Кесла кивнула в сторону груды.
— Твоя очередь.
Джоах прикусил нижнюю губу и ниже наклонился к куче, сосредоточенно нахмурив лоб. Он схватился за щепку, балансирующую на самом верху. Легкая цель. С другой стороны груды Кесла предупреждающе кашлянула.
Джоах осклабился. Его не так просто провести. Его пальцы напряглись. Потянувшись, он выхватил брусок, не потревожив остальные щепки, и с гордостью поднял его.
— Готово. Теперь твоя…
Кесла показала пальцем на груду. Та задрожала и обвалилась.
Джоах ошеломленно уставился на нее, подозревая обман.
— Как?..
— Иногда стена прочна настолько, насколько прочна ее крыша.
Рот Джоаха раскрылся от удивления. Он знал, что его не только обыграли, но и перехитрили. Кесла искусно подрыла поддерживающий низ таким образом, что, когда он ослабил верх, нижняя структура стала неустойчивой и развалилась.
— Проигравший собирает палки, — проговорила Кесла, отходя к перилам.
Джоах наблюдал ее уход: стройную фигуру, овал груди, очертания бедер, непослушные пряди ее волос. Его внезапно охватила радость за то, что пришлось собирать палки. Он не был готов вставать сейчас. Сосредоточившись на деле, двигаясь медленно, он пытался вернуть свою злость, но понял, что не в состоянии это сделать.
Собрав разрозненные бруски, он заставил себя успокоиться и подняться на ноги. Возможно, пришло время объясниться, по-настоящему поговорить.
Как только он подошел к Кесле, она подняла руку и указала наверх.
— Дракон возвращается.
Джоах смотрел на небо, но поначалу ничего не мог разглядеть. Затем из-под раскаленного пятна слепящего солнца отделилась черная фигура и метнулась к ним. Это были Сайвин и Рагнарк.
Пара улетела на рассвете, чтобы разведать окрестности, как только корабль приблизился к западной границе Грохочущих Холмов. До сумерек их не ждали.
Присмотревшись, Джоах заметил, что дракон западал на бок, опускаясь к разрушенной земле. Он затаил дыхание, крепко ухватившись за перила. Затем крылья широко раскинулись, оказавшись в восходящем воздушном потоке. Резкое падение вылилось в долгое парение, с попытками ринуться вверх, к кораблю.
— Что-то случилось, — вымолвил Джоах. — Зови Ханта и Ричальда!
Он обернулся, но Кесла уже ушла. Повернувшись, он увидел ее, ныряющую в глубины люка, взывающую о помощи. Джоах вернулся к изучению небесного свода.
— Что могло произойти?
Сайвин крепко вцепилась в сильного дракона, упершись ногами в складки у основания его шеи.
— Ты можешь это, Рагнарк. Уже недалеко.
В ее голове послышался шепот дракона, так не похожий на его обычный резкий голос.
— Не бойся, родная. Мое сердце так же сильно, как небо и море.
— Я знаю, мой дракон. — Она запустила свои перепончатые пальцы в его чешую. — Я в этом никогда не сомневалась.
Гордый рык вырвался из его гортани. Он разложил свои черные крылья и устремился вверх, к небесам. Восточнее, высоко в небе, застыл «Неистовый орел». Подъем будет непростым.
Сайвин попыталась вытянуться, но ее связь с Рагнарком означала, что она чувствовала его боль. Кожа на ее животе и ногах горела воображаемым огнем. Она едва сдерживала крик. Можно было только представить, насколько тяжело было Рагнарку. При нападении кожа с нижней части его тела была содрана, прожжена насквозь и покрылась волдырями.
— Родная?
— Я в порядке. Рагнарк, — выдохнула она сквозь стиснутые зубы. — Тебе нужно поймать другой воздушный поток. Нужно подняться выше, чтобы добраться до корабля.
— Я пытаюсь. — Его мышцы вздулись, он бил крыльями, пытаясь вскарабкаться вверх, вытягиваясь.
Сайвин распростерлась на своем друге. По ее рукам проходила судорога, она стремилась к небу. Слезы бежали по лицу.
— Выше, мой зверь… — Она запрокинула голову и увидела чудо.
Глянцевый корабль плыл к ним навстречу для перехвата, вычерчивая в воздухе плавную дугу. Их бедственное положение заметили.
— Корабль приближается. Продержись еще немного.
— Для тебя… всегда.
За мыслями зверя она чувствовала Каста. Со времен Войны Островов эти двое не расставались. За зверем она чувствовала мужчину. Она прижала ладонь к чешуйчатому боку и, закрыв глаза, передала признание в любви обоим сердцам, бьющимся глубоко внутри, — дракона и человека.