- Прошу вас, милорд! Мы с Саретом можем подождать в коридоре, но разве вы откажете леди Эйрин повидаться с принцем? Какую угрозу она может представлять для жизни его высочества? - обратилась к неумолимому высокородному стражу Лирит. - Не забывайте, она будущая супруга принца!
Смуглое лицо Аджира сохраняло прежнее высокомерное и упрямое выражение.
- Все так, миледи, но в то же время не так. Разве не вы совсем недавно уверяли нас, что королева Иволейна, при дворе которой воспитывался принц, не может представлять угрозы для его жизни? Нижайше простите меня - я знаю о чувствах, которые вы питаете к его высочеству, но не смею пропустить к принцу никого из вас. У меня приказ.
- Чей приказ? - поинтересовался Сарет. - Его величества короля?
Аджир скрестил на груди мускулистые руки.
- Я выразился достаточно ясно. Сегодня ночью никто не войдет в спальню принца! - На его суровом лице мелькнула улыбка. - Никто, кроме одного человека, да и то только по воле самого Ватриса!
Девушки еще в течение нескольких минут умоляли его, однако южанин оставался непреклонен.
- Все это очень странно, - пробормотала Лирит, разливая по кубкам вино, когда они вернулись в ее покои.
Эйрин дрожащими руками приняла кубок. День сегодня выдался на редкость неудачный. И в то же время что-то подсказывало ей, что в самое ближайшее время их еще ждут какие-то сюрпризы.
- Очень странно, - повторил Сарет. Прикоснувшись к раненой щеке, он моргнул и сделал глоток вина. - Упорство Аджира, стоящего на охране жизни принца, достойно восхищения, но все-таки чей же приказ он выполняет с таким рвением? Имени Его величества он так и не назвал.
Эйрин также отпила из кубка.
- Вы заметили одну особенность в его словах? Никто не будет допущен к принцу, кроме одного человека. Интересно, о ком же он говорил?
Аирит устало опустилась в кресло.
- Представления не имею. Скорее всего это связано с воинами. Ведь Аджир упомянул имя Ватриса.
- Я, пожалуй, попытаюсь кое-кого расспросить, - сказал Сарет, отставляя в сторону кубок. - Здесь, в замке, я познакомился с некоторыми воинами Ватриса. Пара человек у меня в долгу.
- Неужели? - удивилась Аирит.
- Скажем так, в игре в кости я оказался более удачлив, - лукаво улыбнулся морниш.
- Тебе повезло, что я не видела, как ты играешь в азартные игры, проворчала Лирит. - При проигрыше теряешь золото, при выигрыше - можешь получить от проигравшего кинжал в спину.
- Я обязательно буду осторожен, - пообещал Сарет и направился к дверям.
Эйрин и Лирит остались вдвоем, молча устремив взгляд на огонь в очаге. Необходимости в разговорах не было, обе были потрясены смертью королевы Иволейны.
Некоторое время спустя Эйрин вспомнила, что настала пора ужина, на который сейчас все собрались в главном зале. Она знала, что ей нужно тоже пойти туда, потому что это последняя возможность разделить трапезу с королем, который завтра выступает в поход. Однако аппетита у девушки не было, и она никак не могла отделаться от ощущения, что еще до того, как воины завтра покинут замок, случится что-то страшное. Эйрин стала вглядываться в пляшущие языки пламени, надеясь увидеть в них то, что должно свершиться, как это обычно удавалось Лирит. Все ее усилия оказались тщетны.
Услышав звук открывающейся двери, она подняла голову, вошел Сарет и сразу же устремился к огню. На лице его было написано какое-то странное выражение.
- Что случилось? - спросила Лирит, выпрямляясь в кресле. - Ты что-то узнал?
Морниш секунду помедлил, а затем кивнул.
- Я знаю, кому будет дозволено сегодня ночью войти в опочивальню принца. Не знаю точно, но представляю, что это за личность.
Эйрин нахмурилась.
- Что ты хочешь сказать, Сарет? Выражайся точнее!
Сарет стал неловко переминаться с ноги на ногу.
- Знаешь, Лирит, наверное, мне следовало сначала тебе сказать об этом, но...
- Я уверена - то, что ты хотел бы сказать, предназначается и для ушей Эйрин! - строго сказала Лирит.
Морниш проглотил застрявший в горле комок и кивнул.
- Я кое-что выяснил у одного моего знакомого воина, который охраняет вход в главный зал. Он родом из Ал-Амуна, так же, как и сай'эль Аджир, и должен мне пару золотых монет. Я пообещал ему простить долг, если он расскажет мне, кого могут пустить к принцу Теравиану сегодня ночью. Он точно не знает, но кое-что ему все-таки известно, я бы сказал, известно достаточно.
- Ну, так кто это? - нетерпеливо спросила Эйрин.
Сарет замешкался, с трудом подбирая слова:
- Насколько я понял, у последователей культа Ватриса существует одна традиция. В ночь перед тем днем, когда мужчина отправится на свое первое сражение с врагом, он должен стать мужчиной во всех отношениях, если еще не является таковым.
Лирит вскочила с кресла.
- Значит, они хотят сделать из него мужчину! - Она схватила Сарета за руку. - Они пришлют в его спальню женщину, которая сделает из него мужчину.
Эйрин почувствовала, как у нее от смущения покраснели щеки.
- Но ведь Теравиан не является почитателем культа Ватриса!
- Неужели? - спросил Сарет. - Зато его отец является!
Эйрин не знала, что ответить. Дело было не в том, что она испытала укол ревности. Тем не менее не следовало забывать, что им с Теравианом судьбой предначертано стать супругами. И поскольку предполагалось, что она сохранит невинность до дня свадьбы, то подобного следовало ожидать и от принца.
Лирит сжала руки в кулаки.
- Нерадостное известие, действительно нерадостное.
- Я представляю себе, насколько неприятно оно для леди Эйрин, произнес Сарет, сочувственно глядя на юную баронессу. - Но я должен сказать, бешала, что мужчина редко бывает близок с женщиной до женитьбы.
- Но они хотят, чтобы принц стал мужчиной во всех отношениях, заметила Лирит.
Он посмотрела на Эйрин и та наконец поняла причину ее странного возбуждения. Колдуньи долго пытались добиться того, чтобы на свет появился мужчина-колдун, обладающий Даром в той же мере, в какой им наделены женщины. Их попытки в конечном итоге увенчались успехом, и на свет появился Теравиан. Однако, по словам сестры Мирды, он обретет колдовскую мощь полностью только после того, как станет настоящим мужчиной. Они торопливо объяснили это Сарету.