В руках Тревиса оказался один из Имсари - Крондизар, Камень Огня.
- Она сказала, что ребенок пострадал от холода и ее может согреть только огонь.
- Ее? - удивился Бельтан. - Значит, ребенок - девочка? Но откуда ей это известно?
Старуха отозвалась новым гортанным звуком.
- Она уже пробудилась к жизни. Хотя это произошло слишком быстро, но она уже говорила со мной.
Тревис передал Бельтану смысл ее слов, хотя и сам не до конца понял их.
- Тревис, умоляю тебя, делай так, как она говорит, - испуганно посмотрела на него Вани. - Я не хочу... не хочу потерять ребенка.
- Ты сможешь, Тревис, у тебя все получится, - положил ему руку на плечо Бельтан. - Я знаю, что ты все сможешь.
Тревис подумал, что слишком долго боялся своих волшебных способностей. Боялся причинить вред окружающим. Сейчас - впервые с той далекой ночи в октябре, когда Джек сделал его Повелителем Рун, - он отбросил прочь эти опасения. Присущая ему волшебная мощь не является злом, теперь Тревис твердо знал это. Главное в том, для каких целей чародей собирается употребить волшебные способности - добрых или злых. Тревис никого не просил наделить его колдовским могуществом, но получил его и имеет право распоряжаться им. Что ж, он воспользуется им так, как уже решил для себя. Воспользуется не ради уничтожения жизни, а для ее сохранения.
Он сжал в руке Камень Огня и прижал вторую руку к животу Вани.
- Кронд! - произнес он.
На это раз он произнес руну не испуганно или гневно, как бывало раньше, но нежно и спокойно, с любовью. Никакого огня не возникло. Вместо этого вокруг руки Тревиса появилось нежное красно-золотистое свечение, разливавшееся над животом Вани. Оно медленно проникло внутрь ее тела. Глаза девушки удивленно округлились, она еле слышно вскрикнула и выгнула спину дугой. По ее телу прошла дрожь, к щекам вернулся прежний румянец.
Затем произошло нечто странное. Тревис мысленно услышал тоненький детский голосок:
- Здравствуй, отец!
Тревис испуганно отдернул руку. Вани и Бельтан не сводили с него удивленного взгляда.
- Что случилось? - спросила Вани.
Тревис покачал головой. Голос прозвучал отчетливо и громко и был полон радости и любви. Однако поверить в то, что такое возможно, он не мог.
Старуха подошла еще ближе к Вани и осторожно прикоснулась к ее животу. Затем издала неразборчивый ухающий звук.
- С ней все в порядке. Корни, связывающие дитя с матерью, окрепли. Она продолжает расти в материнском чреве. - Ее глаза сузились, и она посмотрела на Тревиса. - Она растет очень быстро. Даже слишком быстро. Это неудивительно - у ребенка не один отец, а два.
- Что она сейчас сказала? - спросил Бельтан.
Вани выжидающе посмотрела на него. Тревис приготовился ответить, хотя точно не знал, что сказать. В это мгновение раздался какой-то пронзительный звук, подобный порыву ветра, обрушившемуся на острые камни. То был крик нескрываемой ненависти, крайнего отчаяния, неукротимой ярости. Звук улетел куда-то вдаль, и стало тихо.
- Во имя Великого Быка, ответьте мне, что это было?! - воскликнул, побледнев, Бельтан.
Прежде чем кто-нибудь успел ответить, в небо взлетел столб золотистых огненных искр. Он возник из земли где-то у подножия горного хребта, расположенного в полулиге от того места, где находился сейчас Тревис. Святящийся столб высвечивал опустившуюся над миром темноту лишь несколько коротких мгновений. Затем свечение прекратилось.
Кто-то потянул Тревиса за руку. Это был шаман.
- Пошли! - сказал он на своем непонятном ухающем языке. - Пора идти. Конец всего сущего уже близок.
Тревис оглянулся на Бельтана и Вани.
- Кажется, нам нужно идти. Туда, где мы только что видели свет.
Бельтан помог Вани подняться.
- Ты сможешь идти с нами?
- Идем! - коротко ответила т'гол.
ГЛАВА 57
Они шли чрез долину, следуя за шаманом. Вместе с ними отправилась и старуха, велевшая Тревису воспользоваться Камнем. Остальные могримы остались у костра.
Шли молча. Потревоженный ногами путников пепел взлетал вверх, забиваясь в глаза, ноздри и рот. Вскоре они поднялись на гору, которая у подножия очертаниями напоминала скелет гигантского дракона, и направились к вершине. Склон горы был усеян крупными камнями с острыми зазубренными краями. В небе вспыхивали зигзаги ярко-красных молний. Тревису казалось, что само небо вот-вот закипит, подобно горшку с опасным для жизни колдовским зельем. Каждый раз, когда Тревис смотрел вверх, к горлу подступала тошнота, так что он старался смотреть главным образом себе под ноги.
Они уже почти поднялись на вершину, когда Тревис почувствовал укол жаркой боли, пронзившей ему грудь. Он пошатнулся и наверняка покатился бы вниз по склону, если бы его не подхватили сильные руки Бельтана.
В голове у Тревиса пророкотал мощный хор голосов, произнесший всего одно короткое слово:
- Бал!
Смерть. Руна смерти.
- Что с тобой, Тревис? - спросил Бельтан, лицо которого из-за налипшего на него пепла напоминало серую маску.
Голоса, звучавшие в голове Тревиса, смолкли. Боль улеглась, однако правую руку неприятно покалывало.
- Не знаю. Я почувствовал что-то неладное, но это прошло.
Вани нежно прикоснулась к его лицу.
- У тебя лицо сделалось совсем бледное. Что случилось, Тревис?
Женщина-могрим потянула его за руку.
- Ты все увидишь, - перевела серебряная монетка ее слова. - Пойдем туда. Скорее!
Они ускорили шаг и, пройдя несколько ярдов, поднялись на вершину горы. То, что Тревис увидел, повергло его в немалое изумление.
Примерно в тридцати шагах от него, на плоской скальной площадке стояли три человека. Двоих он хорошо знал - это были Фолкен и Мелия. Третьим оказался высокий мужчина крепкого телосложения. Он был уже немолод - о возрасте свидетельствовали белые как снег седые волосы и изборожденное морщинами лицо. На мужчине было черное одеяние, расшитое ярко-красными рунами. Окровавленными пальцами он сжимал клинок, торчавший у него в груди. Клинок меча Фолкена, который серебряной рукой крепко держал его рукоять.
Беловолосый открыл рот, собираясь что-то сказать, но вместо слов из него вырвалась мощная струя крови. По лицу Фолкена, густо присыпанному слоем пепла, текли слезы.
- За Малакор! - произнес он и вырвал клинок из груди противника.