«Пять минут», — сказал фотограф, и я не знаю, что было хуже: боль в ноге или необъяснимое чувство внутри. На другом конце Дэнни потрясающе ударил с лёта, и Рэнкин в прыжке перевел мяч на угловой. Угловой они отбили и пошли вперед. Вот оно, почувствовал я, сейчас прорвутся, и все достанется мне. Более того, я знал, что все закончится именно тем броском, которого я так боялся.
Болли промчался, как вихрь, обошел Грэма Гиббса, сделал ложный замах и откинул влево Джо Ройлу.
Ройл набежал и пробил без обработки ярдов с пятнадцати, низом, в правый от меня угол, и я прыгнул, ни о чем не думая. Рука моя коснулась мяча, а в следующую секунду я коснулся земли, и бедро словно охватило огнем; и я отключился.
Придя в себя, я увидел Дона, который совал мне под нос нашатырь. Я схватил его за рукав.
— Что случилось, Дон? — спросил я. — Что случилось? Я отбил?
— Послушай, — ответил он. За воротами болельщики «Боро» скандировали: «Кубок наш!», «Кубок наш!». — Все, что тебе нужно сделать, — это отбить угловой, — сказал Дон.
— Угловой? — переспросил я. — Да я могу отбить пятьдесят угловых.