Нижний каркас был обит плотной желтой клеенкой. Эдем наклонился, чтобы приподнять ее, но обнаружил, что она крепко закреплена снизу. Сцену превратили в желтый короб, содержимое которого должно было оставаться скрытым от любознательных глаз.
Эдем обошел его по периметру, нажимая на натянутую клеенку палкой. Короб надежно держал оборону.
Правый край сцены оказался самым освещенным благодаря огням из возведенной рядом гостиницы. Отсюда и нужно заглядывать в внутренности короба. Но как?
Вдруг он вспомнил об обломке зеркала, который носил с собой весь день, и похлопал по карманам. Оказалось, заноза может понадобиться не только для связи с джином.
Эдем скинул куртку, чтобы не мешала движениям. Краем стекла осторожно, как хирург, рассек клеенку по вертикали. Потом сделал надрез внизу — вышел английский L — и приподнял уголок.
Но как бы он ни напрягал глаза, увидеть что-то под сценой было невозможно. Что ж, он попытается нащупать.
Эдем пролез в образовавшийся разрез и согнувшись двинулся вперед, размахивая перед собой палкой. Не прошел он и трех шагов, как палка застряла между стальными стойками, а сам Эдем больно ударился головой.
Оставив палку, он двинулся дальше, снова проклиная себя за то, что оставил мобильный телефон на крыше. Еще два шага — и болезненный удар в колено. Нет, надо как-то иначе…
Эдем вспомнил, что у него может быть и другой источник света, и вытащил перед собой обломок зеркала.
— Саатчи, — позвал. — Саатчи, явись, прошу тебя!
— Да я уже здесь, — послышался знакомый голос. — Услышал, что ты орудуешь обломком в не совсем понятных целях. Что здесь происходит?
Эдем глубоко вздохнул, прежде чем попросить.
— Я на «Олимпийском». Здесь под сценой может быть заложена взрывчатка. Я хочу ее найти. И мне нужен свет.
— Ого! Ну, с этим к Богу. Я только джин.
— Саатчи, у меня осталось несколько минут до полуночи. Помоги мне!
Джинн прочистил горло.
— Ну что ж. Не каждому приходится сказать такое . Fiat lux!
И свет полился из обломка, словно он превратился в окошко в параллельную реальность, и оттуда лупит прожектор. Луч ослепил Эдема, и тот должен был заслонить его ладонью. Когда же немного привык, направил обломок в пол и забрал ладонь.
Место под сценой было сплошным переплетением металлических труб, собранных в большие и малые треугольники. Казалось, ступишь не туда — и уже не выберешься отсюда никогда. А посреди этого лабиринта лежала боком большая колонка. Обычная колонка, идентична тем, которые Эдем двигал на сцене. Вот только здесь ей было совсем не место.
Следя за своей головой и конечностями, Эдем добрался до колонки, умудрившись дважды стукнуться коленом и трижды лбом. Каждый удар джин сопровождал издевательским «Ой». Если бы в зеркале можно было увидеть его отражение, он наверняка качал бы головой.
Колонка все же была несколько другой: ткань черная, а не серая, и довольно изношенная. Эдем постучал по стенке, и ему пришлось опереться на одну из труб, чтобы унять сердцебиение. Колонка не была пуста.
— Нашел то, что искал? — спросил джин. Свет с обломком стал более мягким.
— Похоже.
Эдем попытался сдвинуть колонку с места, но не смог даже наклонить — она была наполнена чем-то тяжелым.
— Это действительно взрывчатка? — раздался голос джина.
Эдем не знал. Он направил луч света на прямоугольный ящик и обследовал его, надеясь найти хоть какую-нибудь подсказку.
Обойдя предмет, нашел.
В углублении с ручкой, позволявшей нести колонку, торчал обклеенный лентой телефон. Не смартфон, а телефон с кнопками, архаизм начала двухтысячных. К нему была примотана батарея, провода от которой вели внутрь колонки.
Взрывное устройство срабатывало от телефонного звонка. Эдем был прав во всех своих предположениях. Президент Антоненко одобрил, а глава администрации Гарда велел организовать теракт, который должен сохранить им власть.
Девять минут. У Эдема оставалось девять минут, а потом он покинет тело Антоненко и перенесется в свое, покрытое простыней в больничной палате.
— Большой Скотт! — воскликнул Саатчи, и свет еще сильнее потускнел. — Похоже, кто решился поджарить нашего музыканта, с которым мы накануне провели такой замечательный день!
Джин по имени Саатчи точно знал больше, чем притворялся, но у Эдема не было времени извлекать из него подробности.
— Они собираются позвонить на телефон. Импульс идет от телефона к детонатору — и ба-бах, — Эдем говорил не с джином, ему нужно было объяснить все самому себе. — То есть все просто. Никакого выбора между красной и синей проволокой. Мне достаточно отсоединить телефон.