Я махнул рукой:
— Пусть лежит. Он скоро очухается.
Пат же наклонился и уложил рыжего в более удобную позу, иначе он мог захлебнуться в луже.
— Ты всегда был заботливым, — сказал я.
Пат помотал головой, отбрасывая волосы с лица.
— Почему ты это делаешь? — опять начал я.
— Ты снова задаешь один и тот же вопрос. Но нет, у меня не существует для тебя ответа.
— Именно для меня?
— Для всех.
Пат развернулся, чтоб уходить. А я подобрал кирпич и ударил Пата в затылок. Он свалился в мои руки. Я знал, что буду делать. Знал. Знал и заранее ненавидел себя. Кровь стекала тонкой струйкой по белой рубашке Пата, сзади, с шеи. Надеюсь, он был жив.
Я убиваю всех, кого люблю.
========== Глава 6 Выживший ч. 1 ==========
Я приволок его домой — старался как можно тише, но всё равно Айви включила свет. Я замер.
— Марек, это ты? — она не стала выходить из комнаты.
— Да, это я. Напился как свинья… Все напились… — я постарался придать голосу самую пьяную манеру на какую был способен.
— Тебе нужна помощь?
— Нет, я спать, — сказал я и потопал наверх, — Ты тоже иди.
— Тебе принести воды?
— Спать, — прогундосил я и пошаркивая потопал выше, молясь, чтоб Айви отстала.
Она и отстала. Бог услышал меня.
Пат был тяжелым. Но и я не мелочь какая-нибудь. Я синтет. Пора бы уже перестать об этом забывать.
Я старался не думать о том, что я-де человек и делаю бесчеловечные поступки. Грань между гневом и любовью порой так хрупка.
Пата я устроил на кровати, а сам, предварительно зажег ночник, и пошел за аптечкой и водой. Когда вернулся, Пат еще не пришел в себя. Я измерил его пульс. Всё было в норме, только Пат валялся в отключке. Я опустил его ниже и обработал рану, смывая кровь. Затем зашил, используя медицинскую нить. У меня полный набор на всякий случай в аптечке. В конце концов, мы провели все детство и юность в драках — научились лечить и шить друг друга. Айви научила.
Мне нужно быть как можно тише. Я забаррикадировал дверь в коридор, только ту, что вела в туалет, оставил свободной.
Еще у меня были две пары наручников, и я знал, как буду их использовать.
Он очухается и узрит сюрприз. Как надолго я его здесь решил задержать, я еще не решил.
День? Два… Три…
Пока Джон не хватится? Пока все остальные не хватятся?
Я выпил воды, разделся, смыл с себя кровь и улегся на кровать. На белой простыне виднелись капли крови, не моей. Или и моей тоже. Нашей.
Я повозился немного — ночь гудела в моей голове как в трубах, перегоняя туда-сюда литры выпитого. Звон в ушах, и острое дыхание, и чужое присутствие за плечом…
Он начал издавать звуки, и я сразу подскочил.
— Сука ты, Марек, — было первым, что я услышал.
— Сука. Невероятная сука.
Пат поднял голову. Уставился на меня. Подвинул запястьем.
Я встал и убрал волосы с его лица, пропустил сквозь пальцы длинные пряди.
— Почему ты ходишь с длинными волосами? — спросил я.
Пат засмеялся.
— Очень нужный сейчас вопрос, не находишь?
— Тебе придется немного подстричься или закалывать волосы сзади. Я сбрил немного, чтоб зашить рану.
Пат поднял брови:
— Ну надо же. Ты зашил рану, которую сам же и нанес.
Я молчал.
— Ну и что ты теперь будешь делать?
— Я еще не решил.
Пат откинул голову назад и облизнул губы.
— Я пить хочу.
Я налил в кружку воды из канистры и протянул ему, поддерживая его голову. Пат зашипел.
— Ай, больно!
Пока он пил, проливая воду на шею и белую, в кровавых разводах, рубашку, я смотрел на него, желая прожечь в нем дыру.
Когда он закончил, я убрал кружку. На подбородке Пата зависла капля. Я наклонился и слизнул ее, прокладывая путь языком вниз. Пат поднял голову, и я этим воспользовался, дойдя до шеи и ключиц.
Пат дышал тяжело — я лизнул подергивающийся кадык. От Пата пахло теплом разгоряченного тела, потом и каким-то ароматом — одеколоном, что ли. Тот же древесно-металлический запах. И шоколад.
— Делай, что хотел. Или у тебя мозги отшибло? — сказал Пат.
Я отодвинулся.
— Бить человека по голове, чтоб он отключился, и похищать его — вообще-то преступление.
Я опять ничего не ответил.
— В конце концов, ты можешь меня трахнуть и так. Я видел, как ты на меня смотришь. Ты постоянно на меня так смотришь.
— Как смотрю?
— Словно готов разделать на куски и сожрать каждый.
— Звучит жестоко.
Пат улыбнулся, но только уголком рта. Я стал замечать у него эту улыбку. Она новая.
— А ты когда-то был добрым? Великодушным? Ласковым?
— Тебя тоже нельзя назвать таким.
— Как ты там говорил? Когда я пришел к тебе… Что Дерек меня сломал?
Я отвернулся.
— Не надо об этом.
— Нет уж, дорогой. Мы будем говорить, о чем я хочу. Я тут пленник. И желаю хоть в чем-нибудь быть свободным.
Я повернулся к нему снова:
— И что ты хочешь еще сказать?
— Он сделал из тебя монстра, — сказал Пат тихо, — Он нам жизни распахал как поле. Мы ходим в шрамах от него. Ты сам не понимаешь, кем ты стал.
— Я-то понимаю. А вот ты — нет.
— Я хотя бы признаю, кем я стал. А ты отмахиваешься от этого, — Пат сдул непослушную прядь волос, — Ты стал монстром.
Я встал.
— Оукей. Я монстр. А кто тогда ты?
Пат захихикал.
— Я тоже что-то вроде того, — он резко затих, облокотившись головой о стену, — Черт, как же больно. Хорошо ты меня приложил.
Лицо у него было измученным, с темными полукружьями под глазами. Он облизывал запекшиеся губы, глядя в потолок.
— Марек, решайся уже на что-нибудь.
— Может, я решил тебя промариновать? Чтоб мясо дало сок, — черт, как пошло прозвучало.
Пат снова вымученно захихикал.
— Я предполагал, что когда-нибудь ты захочешь меня убить. Но не думал, что так скоро.
— Я не буду тебя убивать.
— Так трахни меня уже.
— Я еще сам не решил, что хочу сделать с тобой. Мне даже не доставляет особого
удовольствия так тебя мучить.
Пат взглянул на меня прямо:
— Ну так освободи меня.
— И это тоже нет, — я встал и начал прохаживаться по комнате.
— Или дай что-нибудь от похмелья, — попросил Пат.
Я достал аптечку и стал рыться в ней.
— Аспирин? Уголь? Опохмел?
— Неси алкоголь, какой есть.
Я пошел вниз, на поиски джина Айви. У нее всегда есть запас. Я старался быть тихим, но она опять услышала меня и вышла из комнаты.
— Марек?
— Опохмел ищу, — буркнул я.
— Может, не надо?
— Иначе будет хуже. Где твой джин?
Айви поднялась на цыпочки и достала из верхнего кухонного шкафчика початую бутылку джина.
— Тебе утром на работу?
— Джон сказал, что все до двенадцати можем спать спокойно. Или пить.
— Как вернулся, ты стал слишком много пить.
— Еще пальчиком поводи туда-сюда, — сказал я, — Это последний раз. Обещаю.
Айви осталась стоять на кухне, укоризненно глядя мне вслед. А я пошел к Пату, который сидел все также прикованный к спинке кровати.
— Принес? — спросил он.
— Принес. Стакан один на двоих.
— Могу и из горла.
Я дал ему отпить и отпил сам, присев на пол рядом.
— У меня сигареты в кармане. Достань, — Пат кивнул на правый карман.
Я наклонился и достал пачку, раскурил одну на двоих. Пат ловил затяжки в молчании. Я раскурил еще одну. Пат затянулся слишком сильно и закашлялся. Я дал напиться ему воды.
— Лучше джин.
Я дал снова ему глотнуть.
— Унылая вечеринка у нас, однако.
— Ты не дал мне стать на ней звездой.
— Ты сегодня хорошо уже узвездил.
— Узвездил это ты мне по голове.
Я засмеялся.
— К двенадцати мы должны быть как стеклышки. Два чистеньких стеклышка. Джон взглянет каждому на просвет.