Ещё одним положительным моментом стало то, что, после смерти Камазтоза, его алтари рассыпались сами собой, благодаря чему мне не пришлось исколесить всю Бразилию ради освобождения пленных, которые сами начали выносить небольшую охрану даже своими силами. Так что сейчас, именно из моего клана, на Южной Америке осталось тысяч тридцать существ, которые рыли носом землю в поисках оставшихся упырей, помогали Барракуде и его клану создавать новую линию границы вассальной нам территории, да и, в целом, обеспечивали его прикрытие от всех, кто бы мог задуматься о плохом в нашу сторону. Благо таких было немного. Выжившими пленниками мы были встречены как настоящие освободители. Прочувствовавшие отношение вампиров и живущие в двухмесячном страхе о том, что они могут стать следующими в категории «пища для упрыей», люди были безумно рады своему освобождению, так что нас на руках готовы были носить и даже не задумывались о том, что клан Барракуды как-то незаметно стал управлять их расселением, действиями и работой.
Золото, конечно, уходило туда полновесной рекой, заставляя Мируза материться. Уже на четвертый день он не выдержал и отправил туда роту своих экономистов, добрая половина, если честно, напоминала больше каких-то палачей.
Встретил я этот отряд, который отправлялся к телепортам, удивившись объемным сумкам, в которых звенело что-то металлическое.
– Что у вас там? – спросил я у ближайшего ко мне гоблина со странной должностью «профессиональный бухгалтер-универсал». Невысокий, но мускулистый представитель своего племени меньше всех напоминал существо, привыкшее работать с бумагами.
– Счеты, – сказал моментально подлетевший ко мне Мируз, жестами показывая своим подчиненным следовать дальше. – Мы – народ простой, с вашими компьютерами ещё только знакомимся, иногда проще со своим инструментом ходить.
– Ага, – отрешенно кивнул я, наблюдая за тем, как один из «счетоводов» судорожно пытается спрятать в сумку выпавшие наручники и кинжал из своей ноши.
– Это так, личное, у всех свои фетиши, ищут казнокрадов, как умеют, – объяснил Мируз, проследив за моим взглядом.
– Вы особо не усердствуйте, – ответил я, после того, как их отряд прошёл мимо. – Покажите там, научите, как правильно…
– Эмм… – мой заместитель посмотрел на меня как на пропащего человека, такой жалости в глазах я давно не видел. – Деньги счет любят, не переживай, все сделаем идеально.
После чего поспешил за своими подопечными. Я начал испытывать некое необъяснимое сочувствие к Барракуде и его экономистам, ждет их тяжелые времена, пока они с Мирузом не сработаются…
Через три дня после битвы, после того, как до Велиала я, так и не смог достучаться, мы начали форсированное строительство храмов. Без понятия, поможет это или нет, но, если есть хоть малейший шанс, то почему бы не попробовать?
Изначально мы планировали использовать уже имеющиеся православные храмы, но наткнулись на такое сопротивление со стороны населения, что через СМИ нам пришлось объяснять, что все останется, как и было, поставим новые здания.
Да, для меня было это слегка странным, но количество человек, которые начали посещать православные и католические храмы возросло в разы. В большинстве своем это были люди, которые не получили сотого уровня и не присоединились к категории «потенциально бессмертных». Но и среди таких хватало уникумов. Не буду никого осуждать, думаю, что нам потребуется лет десять минимум, чтобы большинство перестало считать Велиала за демона, начав посещать его храмы. Надо людям молиться и во что-то верить – путь ходят. К тому же я и сам не представляю, как молиться Велиалу, если выживет – надо будет у него спросить. Так что пока, в чате клана, просто попросил всех посетить наши первые храмы и оставить на алтарях хоть пару золотых монет, благо, что все видели помощь демона-Бога в бою, так что каких-то отказов не было, наоборот, многие сделали это ещё до моих слов.
Даже я не скрывал некоей радости, улыбнувшись, когда на восьмой день, когда мы собрали в «Новом мире» почти всех, кто принял участие в боях, чтобы наградить особо отличившихся, рядом со мной появился Велиал. Пусть и полудохлый, моментально сев на стул, который я считал своим, но живой.