Я встал, чувствуя, как решимость вытесняет сомнения. Мой голос был холодным, но твёрдым.
— Это подделка, Нобору, — сказал я. — Но она права в одном: народ заглотит эту наживку. Если она опубликует, мы утонем в дерьме, пока не докажем обратное. Я должен встретиться с ней. Узнать, что у неё есть, и кто за ней стоит. И по возможности заставить ее замолчать.
Волк нахмурился, его кулаки сжались.
— Кенджи-сан, это риск, — сказал он. — Она может быть не одна. Возьми меня с собой.
Я покачал головой, хотя его слова задели. Он был прав, но Исикава ясно сказала: приходи один. Если я нарушу правила, она может исчезнуть — или хуже, выпустит свою «бомбу».
— Я пойду один, — сказал я. — Но ты будешь рядом, Нобору. На расстоянии. Если это ловушка, я хочу, чтобы ты был готов. Есть у меня одна идея, как ее же оружие использовать в наших интересах.
— Ты что-то задумал, Кенджи-сан?
Я не ответил, хищно улыбнувшись.
Волк проворчал что-то, но кивнул. Я посмотрел на часы — до полудня оставалось три часа. Три часа, чтобы подготовиться к игре, где я не знал ни правил, ни противника.
В заброшенном складе на окраине Токио, где ветер завывал сквозь разбитые окна, воздух был пропитан сыростью и запахом ржавчины. Тусклый свет одинокой лампы, свисавшей с потолка, отбрасывал длинные тени на бетонный пол, где ржавые балки и груды ящиков создавали лабиринт теней.
Рюдзи Като, глава «Морского Щита», стоял в центре, его высокая фигура казалась ещё более зловещей в полумраке. Его лицо, с резкими чертами и холодными глазами, было искажено гневом, а тонкие губы сжались в линию. Напротив него стоял его помощник, Такеши Ямада, коренастый мужчина с короткой стрижкой и шрамом на щеке, который нервно теребил рукоять ножа на поясе.
Рюдзи скрестил руки, его взгляд впился в Такеши, как лезвие.
— Сота Мацуда, — произнёс он, его голос был низким, с ядовитой ноткой. — Я всегда знал, что он слабак. Предатель. Догадывался с самого начала, что он не выдержит. И вот, пожалуйста — побежал к Мураками, как крыса. Успел он что-то рассказать?
Такеши выпрямился, его глаза встретились с глазами Рюдзи, но в них мелькнула тень неуверенности. Он покачал головой, его голос был твёрдым, но слишком поспешным.
— Нет, босс, — сказал он. — Я устранил его быстро. В подворотне, один выстрел. Он только начал говорить, но ничего важного не успел выдать. Мураками остался с пустыми руками.
Рюдзи прищурился, его пальцы сжались в кулаки. Он шагнул ближе, и Такеши невольно отступил, чувствуя давление, исходившее от лидера.
— Ты уверен? — спросил Рюдзи, его голос стал тише, но от этого ещё более угрожающим. — Потому что, если Мацуда успел хоть слово сказать Мураками, весь наш план под ударом. Сато был только началом, Такеши. Мы не можем позволить, чтобы «Спрут» вывернулся.
Такеши сглотнул, но кивнул, стараясь выглядеть уверенным.
— Я уверен, босс, — ответил он. — Он умер, не выдав ничего. Я видел, как Мураками держал его, но времени у них не было. Я сделал всё чисто.
Рюдзи молчал, его взгляд буравил Такеши, будто пытаясь вырвать правду из его души. Наконец он отвернулся, глядя на тёмное окно, где отражались блики далёких фонарей.
— Хорошо, — сказал он, его голос был холодным, как сталь. — Но это не меняет дела. Мураками всё ещё копает, и он слишком близко. Мацуда мог ничего не сказать, но сам факт, что он искал его, — это риск. Мы не можем оставить его в игре.
Такеши кивнул, его рука всё ещё сжимала рукоять ножа, будто ища в ней уверенности.
— Что делать, босс? — спросил он. — Ещё одно убийство? Или подставить его, как с Сато?
Рюдзи повернулся, его глаза блеснули в свете лампы, и лёгкая улыбка, зловещая и безжалостная, появилась на его лице.
— Разберёмся с Мураками, — сказал он. — Но не торопись, Такеши. Мы сделаем это так, чтобы он сам себя уничтожил. Он думает, что может играть против нас? Посмотрим, как долго он продержится.
Я ехал в машине к кафе «Сакура» на Гиндзе, глядя, как Токио мелькает за окном — неон, толпы, стеклянные фасады, скрывающие грязь этого города. Полдень приближался, и встреча с Кейтой Исикавой, журналисткой, угрожавшей мне и «Спруту», была уже близко. Её сообщение о фальшивых медицинских записях, выставляющих Хироси виновным, а меня организатором, всё ещё жгло. Подделка, конечно, но достаточно ядовитая, чтобы утопить «Белого Тигра» в скандале. Я сжал кулаки, чувствуя, как адреналин пульсирует в венах. Она хотела денег или чего-то ещё, но я собирался вытрясти из неё правду — и кто за ней стоит.