И вдруг меня осенило, как удар молнии. Синее место. Не бассейн. Водоём. В центре Токио был залив Сумида, часть которого местные называли Аои Ван — Синий Залив — из-за того, как вода отражала голубые огни небоскрёбов ночью. Это было публичное место, окружённое мостами, ресторанами, прогулочными зонами, где даже ночью собирались туристы и зеваки. Като не собирался прятаться в бассейне — он хотел устроить показательную смерть Акико прямо в сердце города, чтобы все видели. Водное представление. Чёрт, как я сразу не понял?
Я резко крутанул руль, внедорожник завизжал шинами, сворачивая на другой маршрут. Одайба осталась позади, я мчался к реке Сумида, к Синему Заливу. Мой телефон снова ожил, и я включил громкую связь, не отрывая глаз от дороги.
— Волк, — сказал я, мой голос был хриплым от напряжения. — Забудь Одайбу. Като не в бассейне. Он в Синем Заливе, у реки Сумида. Это часть залива, которую называют Аои Ван. Он хочет убить Акико там, на публике. Гони туда, сейчас!
— Чёрт, понял, — ответил Волк, и я услышал, как его машина взревела на другом конце линии. — Я ближе, буду через пятнадцать минут. Ты где?
— Десять минут, — сказал я, глядя на GPS. — Не жди меня, Волк. Если найдёшь Като, держи его, но не рискуй Акико. Она главное.
— Сделаю, босс, — бросил он и отключился.
Я вдавил педаль газа, чувствуя, как адреналин бьёт в виски. Синий Залив. Я представлял, как Като стоит на набережной, его татуировка осьминога мелькает в свете фонарей, а Акико… Я не позволил себе думать, что с ней. Она была жива, и я успею. Като хотел шоу? Он получит его, но не так, как планировал. Я гнал к реке Сумида, зная, что это последняя гонка, и ставкой в ней была жизнь Акико.
Пробки на главных улицах были адскими, но я знал Токио, как свои пять пальцев — спасибо опыту идзикая «Красный фонарь», для обустройство которого мы с Наоми обошли, кажется, веьс город.
Я крутанул руль, сворачивая в узкий переулок за рынком Цукидзи, где запах рыбы и крики торговцев заглушали рёв мотора. Машина зацепила мусорный бак, он с грохотом покатился, но я не сбавил скорость. Переулок вывел меня на боковую улицу, где я выжал газ, обгоняя велосипедистов и едва не задев такси. Водитель выругался, но я уже нырнул в другой проулок, сокращая путь к реке Сумида. GPS показывал, что я в пяти минутах от Синего Залива, но мне нужно было быстрее. Я вспомнил Акико — её решимость, её смелость, — и эта мысль подстёгивала меня, как хлыст.
Я вылетел на набережную Сумиды, где толпы людей гуляли по парку Хама-рикю, окружавшему залив. Оставив внедорожник у края тротуара, я выскочил из машины, не заботясь о том, что её могут эвакуировать. Парк был полон жизни: дети бегали с воздушными змеями, пары фотографировались у прудов, но я видел только цель — небольшой пирс у Синего Залива, где вода сверкала голубым. Я пробирался через толпу, расталкивая людей, игнорируя их возмущённые возгласы. Мой взгляд сканировал пирс, и там, у самого края, я увидел его. Рюдзи Като. Его чёрная куртка развевалась на ветру, а ухмылка на лице была такой, будто он уже выиграл.
Я замедлил шаг, заставляя себя дышать ровно. У пирса покачивалась маленькая лодка, и моё сердце замерло. Акико была там — связанная, с кляпом во рту, её глаза горели смесью страха и ярости. К лодке был привязан металлический ящик с мигающим красным огоньком. Бомба. У Рюдзи в руке был небольшой пульт, его палец лежал на кнопке. Я почувствовал, как кровь стынет, но шагнул вперёд, мой голос был твёрдым, несмотря на бурю внутри.
— Като, — сказал я, останавливаясь в нескольких метрах от него. — Отпусти её.
Он рассмеялся, его голос был резким, как скрежет металла.
— Мураками, — протянул он, его ухмылка стала шире. — Ты пришёл на моё шоу! Я знал, что ты не пропустишь. Твой «Спрут» отравляет море, твой бизнес — это смерть. Акико узнала слишком много, и теперь она станет моим посланием. Все увидят, что бывает с теми, кто служит тебе.
Я стиснул кулаки, но держал себя в руках. Мой взгляд метнулся к Акико — она пыталась что-то сказать, но кляп заглушал её. Я должен был выиграть время.
— Ты больной, Като, — сказал я, мой голос был холодным, но спокойным. — Ты думаешь, что убийство Акико что-то изменит? Твой «Морской Щит» — это не экология, это терроризм. Ты нападаешь на офисы, похищаешь людей. Отпусти её, и мы разберёмся один на один.
Като покачал головой, его глаза горели фанатичным огнём. Он поднял пульт, словно это был трофей.