Связь оборвалась.
Акира уронил телефон. Он закрыл лицо руками и рыдал. Без звука. Он плакал не как взрослый — а как мальчик. Без сил. Без надежды. Он чувствовал, как что-то внутри него умерло — не совесть, она давно трещала, не гордость — её раздавили. Умерла вера, что он ещё может выбраться.
Он был в ловушке.
А где-то, возможно, в подвале, среди холодных труб и тухлого света, сидела его сестра. И, возможно, в этот момент она шептала:
— Ты уже герой, Аки-нии…
А он знал — больше нет.
Глава 18
Я сидел в тесной комнате охраны «Жемчужины», где запах пота и старого кофе смешивался с гудением мониторов. Ужин для местных влиятельных гостей закончился триумфом благодаря «Танцу сакуры» Юто и обаянию Наоми, но провал с «Эхо моря» всё ещё жёг меня, как уголь. Икра с металлическим привкусом, испорченный юдзу — это не было случайностью. Я знал, что кто-то подставил Юто, и подозрения всё сильнее падали на Акиру, нового повара, чьи движения на записях камер выглядели слишком подозрительными. Я вызвал Волка, чтобы разобраться, и теперь он стоял передо мной, его шрам на шее проступал в тусклом свете, а глаза были холодными, как сталь.
— Что у нас по Акире? — спросил я, постукивая пальцами по столу. Мой голос был резким, усталость от вечера только подливала масла в огонь.
Волк скрестил руки, его массивная фигура заполняла половину комнаты. Он бросил взгляд на экран, где всё ещё был заморожен кадр с Акирой, возившимся у ящика с икрой.
— Парень мутный, — сказал он, его голос был низким, как рокот мотора. — Я проверил записи, поднял его досье. Он слишком часто ошибается — то соус пересолит, то плиту не так настроит. Что-то с ним творится последнее время не то. И с икрой он точно возился дольше, чем нужно. Но чётких доказательств нет, Кенджи-сан. Камеры не поймали, чтобы он что-то подсыпал или менял. Он осторожен.
Я сжал кулаки, чувствуя, как гнев кипит внутри. Осторожен. Это слово только укрепило мои подозрения. Акира был слишком идеальным — вежливый, исполнительный, всегда на месте, но его глаза, эти скользкие, ускользающие глаза, выдавали его. Я вспомнил, как он смотрел на Юто во время хаоса с икрой, как мягко подливал масла в огонь, намекая, что Юто увлёкся экспериментами. Это не было случайностью. Но без доказательств я не мог просто вышвырнуть его — это вызвало бы вопросы, а перед «Золотой Вилкой» нам нужен был порядок, а не скандал.
— Что думаешь? — спросил я, глядя на Волка. — Это он?
Волк пожал плечами, но его взгляд был твёрдым.
— Скорее всего, да, — сказал он. — Парень работает чисто, но не настолько чисто, чтобы я ничего не заметил. Если это он, то за ним кто-то стоит. Никто не портит икру просто так. Хочешь, я прижму его? Пара минут в подсобке, и он заговорит.
Я покачал головой. Волк был хорош для грубой работы, но Акира казался не из тех, кого сломаешь кулаками. Он был умён, и если за ним стоял «Курама Фудс» — а я почти не сомневался, что это они, — то он знал, как держать язык за зубами. Мне нужен был другой подход.
— Нет, — сказал я, вставая. — Я поговорю с ним сам. Прямо сейчас. Если он виновен, я увижу это в его глазах.
Волк хмыкнул, но не возразил. Он знал, что спорить со мной, когда я в таком настроении, бесполезно.
— Будь осторожен, — бросил он, когда я направился к двери. — Если он работает на кого-то, он может быть не так прост.
Я кивнул, но мои мысли уже были в кухне. Я спустился по лестнице, чувствуя, как адреналин пульсирует в венах. Кухня была почти пустой — повара разошлись, оставив только запах масла и специй. Юто всё ещё был там, склонившись над столом, где он перепроверял ингредиенты для соуса, его длинные волосы падали на лицо. Он выглядел усталым, но упрямым, как будто отказывался сдаваться после провала с икрой. Я хотел сказать ему, чтобы шёл домой, но сначала нужно было разобраться с Акирой.
— Акира! — крикнул я, мой голос эхом отразился от металлических стен. — Где ты?
Он появился из подсобки, его движения были быстрыми, но я заметил, как его руки дрогнули, когда он вытирал их о фартук. Его лицо было бледным, глаза — насторожёнными, как у зверя, загнанного в угол. Он остановился в паре метров от меня, склонив голову, но его поза была напряжённой, как натянутая струна.
— Да, господин Мураками? — сказал он, голос был ровным, но я чувствовал, как он изо всех сил старается казаться спокойным.
Я шагнул ближе, скрестив руки, и посмотрел ему прямо в глаза. Они были тёмными, но в них мелькнула искра — страх, вина, что-то, что он не мог скрыть.
— Акира, — начал я, мой голос был низким, но твёрдым. — Что-то не так с икрой сегодня. И с юдзу. Юто проверил всё утром, но к ужину всё было испорчено. Ты был у ящика с икрой. Долго. Что ты там делал?