- Ну скажешь тоже – всем, – подбоченилась Корнелия, напустив строгости во взгляд.
- Хм… похоже, твоя хандра закончилась, – сощурилась по-ленински хитро Элион.
- Похоже, – кивнула стражница, наградив Калеба благодарным взглядом. – Не знаю, но кажется сейчас, под этим дождём, я наконец очистилась, избавилась от груза на сердце. Мне стало легче, хотя по прежнему больно когда вспоминаю… Лилиан.
- Я всё-равно рада, – обняла подругу Элион. – На Землю пока не собираешься?
- Не-е-ет, – качнула головой Корнелия. – Пока ещё позлоупотребляю твоим гостеприимством. Похоже я, наконец, открыла Меридиан для себя. Мне нравится быть здесь.
- Это здорово, – улыбнулся Калеб.
Дождь всё не прекращался. Видя, что друзья уже промокли насквозь, Элион взмахнула рукой и все трое оказались в прозрачной сфере, сквозь которую не могли пробиться капли.
- Так лучше. А то ещё простудитесь, – заявила девушка.
- Спасибо, – за обоих сказала стражница.
Вдали сквозь пелену дождя уже просматривался огромный вал – стена кратера от взрыва, стёршего в пыль старую столицу. Она возвышалась на полсотни метров и строившийся у её подножия новый город казался игрушечным.
- Как думаете – на этом всё и закончится? – кивнув в ту сторону после минутного молчания спросил Калеб.
- Возможно, – отозвалась Элион. – Нам остаётся лишь надеяться.
- Да уж, очень оптимистично, – вздохнул юноша.
- Всё, что мы можем – восстановить разрушенное и помнить о том, что произошло, – продолжила королева. Лицо её в этот миг было предельно серьёзно. Лицо не юной девушки, но истинной правительницы.
- А что если когда-нибудь всё повториться? Что если когда-нибудь явится новый враг, одолеть которого мы будем не в силах? – никак не унимался бывший мятежник.
- Я сделаю всё возможное, чтобы наш народ был готов к этому, – ответила Элион. – И Совет Кандрокара – тоже.
- Кандрокар? – переспросила Корнелия. Вопросы, заданные Калебом, она сама задавала себе не раз за прошедшее время. И не находила на них ответа. По крайней мере – хорошего.
- Да, – кивнула королева. – Пару часов назад с заседания Совета вернулся Магнус… Он сообщил, что Оракул выступил перед представителями всех миров с предложением о проведении ряда важнейших реформ, которые могут в корне изменить жизнь миров, находящихся под защитой Братства, и, возможно – помогут нам предотвратить повторение трагедии, случившейся с нашим народом и на Земле.
- И что же он предлагает? – спросила Корнелия.
- Если хотите – я дам вам документ, который Магнус принёс с собой. Там всё написано… Думаю, я поддержу Оракула.
- Если мы и впрямь хотим избежать повторения трагедии, то нам не обойтись без науки и технологий, – тихо произнёс Калеб. – Без того, что позволит нам на равных биться с врагами, подобными ящерам…
Это было сказано. Сложная тема, важность которой понимали все, кто участвовал в битве за Меридиан. Но осмелился наконец озвучить её Калеб. Потому, что слишком многое придётся изменить и слишком многим пожертвовать, чтобы обрести нужную силу. Никто не желал брать на себя такую ответственность. Но сделать это было нужно.
- Я понимаю, – так же тихо ответила Элион. Она знала, что Калеб прав. Но как ни пыталась, не могла принять окончательное решение по этому вопросу. Однако, время сомнений прошло. И девушка, взяв себя в руки, сказала:
- Я думаю о возможность заключения союза с Землёй. Те знания, которые Земля может дать нам, помогут достичь той цели, о которой ты говорил, Калеб.
- Это… если всё получится, то мы и впрямь добьёмся многого, – задумчиво кивнул юноша. – Но сомневаюсь, что землян заинтересует союз с нами. С чего бы им делиться своими технологиями?
- У нас есть кое-что, чего нет у них, – загадочно ответила королева. – Нечто равноценное, ради чего их учёные готовы продать души.
- И что же это?
- Магия, – сказала Корнелия, поняв, что имела в виду подруга. – Это магия. Правители, военные, учёные, дельцы – все они будут готовы на очень многое, чтобы получить те знания о магии, которые накоплены на Меридиане. Точно так же как вы сейчас готовы отдать им эти знания в обмен на науку и технику.
- Это равноценный и взаимовыгодный обмен, – кивнула Элион. – И я думаю, что он состоится, – сказано уверенно. Так уверенно, как никогда прежде Элион ещё не говорила.
- Тогда всех нас ждут очень большие перемены, – пробормотал Калеб. – И не только нас одних.
Ему никто не ответил. Потому, что он был прав. И потому, что никто не знал, каковы будут те перемены, что грядут в скором будущем.
Дождь всё изливался с небес. Он уже ослабел и можно было спокойно рассмотреть весь пейзаж, открывавшийся с замковой стены – и лес, и луг, и небеса… Но взгляд упорно цеплялся за огромный вал вздыбленной взрывом земли там, где прежде стояла столица…
Солнце медленно клонилось к закату. Редкие облака, подёрнутые розовым и алым, медленно стремились вдаль, гонимые ленивым ветром. Холодало. Похолодание началось раньше, чем обычно.
Город, раскинувшийся внизу, под облаками, разделённый надвое рекой, в золотых лучах заходящего Солнца мог бы сейчас показаться диковинным произведением искусства, творением неведомых зодчих, не пожалевших неимоверного количества золота для его создания… Но так было раньше. Ныне же он представлял собой гнетущее зрелище – разрушенные дома, обвалившиеся мосты, огромные провалы в земле там, где проходили линии метро… Точно останки неведомых гигантских зверей вздымались к небу остовы зданий, балки, арматура, опоры мостов, чудом уцелевшие трубы разрушенных заводов и фабрик…
Руины. Таков был Хитерфилд сейчас. Но, несмотря ни на что, город не умер, не сдался и продолжал жить. То там, то здесь по всему, некогда красивому городу, можно было увидеть работающие не покладая рук строительные бригады. Собственно, строителями здесь были все – и жители города, которым удалось выжить при бомбардировке, и бойцы национальной гвардии, которых сюда прислало правительство и, собственно, сами строители… Работали все. И не беда, что полицейское управление, музеи и школы, культурные и развлекательные центры города лежали грудами строительного мусора на улицах. Всё это можно восстановить – нужно лишь время. И люди. К сожалению и того, и другого не хватало.
Вилл возвращалась домой. Уставшая. Вымотанная. Её одежда – потрёпанные куртка и джинсы – испачканы грязью, цементом и пылью. Ботинки выглядели не лучше… Остальные стражницы шли следом за хранительницей. И тоже несли на себе отпечатки суровых трудовых будней. Да и выглядели девушки столь же уставшими, как Вилл. Лишь один только Мэтт делал вид, что не устал. Получалось не очень.
Шли молча. Пока Ирму, наконец, не прорвало:
- Чёрт! Я ещё никогда так не уставала! – вяло протянула она. – Даже за то время, что мы уже работаем на этой «стройке века», – потеря отца очень сильно ударила по ней. Прежде вечно весёлая Ирма теперь шутила гораздо реже и всё чаще была серьёзной и, пожалуй, даже угрюмой. Но иногда её «прорывало», и девушка начинала шутить много и часто. Защитная реакция…
- Строить всегда сложнее, чем ломать, – пожала плечами Хай Лин. Вот она, похоже, не изменилась. По крайней мере – сильно. Философски спокойно приняв смерть Ян Лин она не испытывала той жгучей неизбывной боли, которая так изменила Ирму и из-за которой Корнелия отправилась на Меридиан.
- Знаете, иногда я жалею, что вместо стихийной магии мы не владеем строительной, – вздохнула Тарани, потягиваясь и разминая руки. – От наших сил сейчас нет никакого толку, – ей, как и Вилл, повезло больше других – их родные пережили бомбардировку и всё, что последовало за ней на «Одиссее» во время нападения кораблей США на армаду ящеров. Быть может именно поэтому к своему собственному удивлению и порой даже стыду девушки ощущали иногда чувство вины перед теми, кто потерял своих близких в этой бойне. И стыдно им было перед своими собственными родными.
- Нет, – качнула головой Вилл. – Всё правильно. Мы должны сделать это своими собственными руками, своими силами, не полагаясь на магию. А даже если б мы и владели этой… строительной магией, – девушка посмотрела на Тарани, сделав странный волнообразный жест руками, будто пытаясь изобразить действие только что изобретённого огненной чародейкой вида волшебства. – Так вот, даже если бы мы и владели ею – вряд ли нам стоило бы её использовать. Мы бы только вызвали большой переполох. Хватит и того, что мы уже открылись миру.