Николай
Осик, дружище, ну что ты себе навыдумывал? Понимаю, что тебе тяжело, горько, обидно, но, может, все воспринимается тобой слишком остро? Ты сейчас сверхчувствителен ко всему, что происходит: нормальный звук кажется слишком громким, а обычный свет – слепяще-ярким… И все же у тебя мелькнула здравая мысль найти оправдание Каринке. Может быть, действительно девочка заблокировала свои чувства, свою боль, чтобы выдержать все, что ей предстоит. И потом, Осик, что это за похоронные разговоры?
Зачем это? Осик, тебе всего пятьдесят лет, ты сильный, ты личность… Медицина бессильна? Ну и черт с ней. Когда врачи отказываются от больного, надо начинать бороться за свою жизнь самому. Тысячи и тысячи примеров, когда безнадежно больные удивляли врачей полнейшим исцелением… Нужно полностью изменить свою жизнь, стать другим человеком, бросить все и уехать… Есть такие места, где люди оставляют свои болезни и свое прошлое… начинают все заново, как бы заново рождаются. Я узнал о двух таких: одно в Казахстане, другое в Башкирии, в степи…
Не знаю, что там происходит, на свете много необъяснимых явлений, но люди выздоравливают… Может быть, отсутствие цивилизации, полная отрешенность от всего, единение с природой и с Богом, может быть, действительно какие-то загадочные силы там есть, но болезнь исчезает. И едут туда люди, которым медицина не оставляет надежд и, в основном, это онкология. Давай попробуем, Осик, нельзя сидеть и оплакивать себя. Я прошу тебя, соберись с силами, не смей думать о Каринке, думай о себе, только о себе… Сконцентрируйся, подумай, что неправильно делал ты в жизни; где ошибка, с которой началось разрушение души… Болезнь – это признак разрушения божественной, защитной оболочки. Она следствие, а причина в тебе. Поэтому и медицина не может помочь. Хватит валяться по клиникам и травить свой организм всякой дрянью; решайся, Осик, а я готов помочь тебе всем, чем смогу. Надо, милый, надо выкарабкиваться, а не хоронить себя.
Обнимаю и жду твоего решения, чтобы нача ть конкретно заниматься этой поездкой.
Иосиф
Колюнчик, какой ты молодец, что перешел на электронную почту. Я уже получил и прочел… Явное преимущество перед фельдъегерем в фуражке с кокардой, который вез бы твое письмо, написанное бисерным почерком, да еще на папиросной (как ты любил раньше) бумаге долго-предолго. Он бы, не торопясь, менял лошадей на станциях, грелся чайком из самовара за разговорами со станционным смотрителем, потом подлец-ямщик, спьяну, заплутал бы в степи (возможно, той самой, башкирской, где происходят всяческие чудеса) и они наколесили бы лишних сто верст… А когда добрались наконец до нашей тихой провинции, ан адресат-то уж и помер третьего дни… Шучу, шучу, не сердись.
Спасибо тебе, Колюнчик, за все. Я верю всему, о чем ты пишешь, знаю, что нетрадиционная медицина творит чудеса… Но думаю, что в моем случае уже поздно что-либо предпринимать… тем более такие радикальные изменения жизни. Выдохся я, устал… Умирать, конечно, не хочется, но и ехать куда-то за чудом – нет сил. Прости. Я, как шарик, из которого вдруг выпустили воздух, постарайся понять и не ругай меня очень-то. Да, я тоже сейчас думаю, почему мне не пришло в голову обследоваться в Москве два месяца назад? И время было – никуда не торопился… Уверен был, что все будет хорошо. Иногда ночами мелькнет мыслишка, а вдруг? но тут же и исчезает… Чувствовал-то себя действительно здоровым, полным сил, планов… Почему это случилось со мной? Так некстати, ей-богу… Понимаю, что бессмысленно задаваться вопросами, почему и за что, но так жалко своей жизни, столько еще хотелось сделать! По-видимому, наверху лучше знают, почему и за что. Давай не будем больше про болезнь, просто пиши мне и позванивай – хочется твой голос иногда слышать. Немного-то времени у нас еще есть, правда, Колюнь? Обнимаю тебя.
Nataly
«Полковнику никто не пишет…»