— Подключенное к вам?
Обмен улыбками.
— Вчера вечером Незза встретился с большим злым волком и теперь, наверное, уже съеден.
— Не думаю. Очевидец рассказал Жаке, что неподалеку отсюда, около двадцати двух сорока, он попытался помочь человеку, которому было очень плохо и «который выглядел так, будто выпал из окна». Свидетель описал этого типа: среднего роста, брюнет с короткими волосами, в спортивном костюме и мотоциклетной куртке. Мессауди, на котором в любом случае не могло быть таких шмоток, он по фотографии не опознал. На всякий случай Жаке показал свидетелю портрет Великолепного — с тем же успехом. Здесь был кто-то еще.
Понсо в последний раз посмотрел на третий этаж. Нехилое падение.
— Кто-то третий?
— Угу, что-то в этом духе.
Фарез беспокойно маялся в машине на стоянке супермаркета в Монтрее, когда наконец появился Камель. Мимо них сновали покупатели со своей добычей.
— Что происходит? — Бегающие глаза Ксентини реагировали на малейшее движение. Ему тоже не нравилось здесь, это чувствовалось.
— Незза вышел на контакт напрямую. Он не хочет пользоваться предусмотренными каналами. Говорит, что вчера его чуть не арестовали и что хочет видеть лично меня. Рассказал о пожаре в центре Парижа. Вроде он там был.
— Он подтвердил, что пакет у него?
Фарез кивнул.
— Где он хочет с тобой встретиться?
— Он назначил мне встречу на фрипарти возле Компьени. Этой ночью.
— За тобой следили?
Камель снова оглянулся, а потом опять посмотрел на отрицательно покачавшего головой товарища. У него было две возможности. Заставить Хиари замолчать раз и навсегда, а потом исчезнуть. Тем хуже для задания, мало кто, кроме его сообщников по «Эль-Хаджу» и его шефов в Афганистане, знает его под именем Камель Ксентини. Или остаться и продолжать. Он еще не до конца отомстил. От мысли о том, что французы так дешево отделаются, у него свело живот.
Все же меньше, чем раньше.
Отказаться? Продолжать? Он был в нерешительности. Здесь есть свой риск. Предстояло выйти из тени, встретиться с Неззой. К тому же он уже давно ощущал чье-то зловещее присутствие возле них. С того дня, когда дилер рассказал о приходе полиции. Но он ничего не предпринял. До сегодняшнего дня, как дурак. Сегодня вечером он все исправит, он сожжет все мосты, кроме одного, последнего.
— Пойдешь туда и заберешь то, что он должен тебе отдать.
— Ты думаешь, гуйа?
— Доверься мне, брат, все пройдет хорошо.
— Аль-хамдулилла!
Пяти. 21 дек. 2001, 19:07:15+2000
От: lactrodecte@hotmail.fr
Кому: lactrodecte@alteration.com
Тема: не заполнена
Пятн. 21 дек. 2001, 13:38:22+4000
От: papy@sever.org
Кому: epeire@lightfoot.com
Тема: не заполнена
Узнав о поспешном отъезде твоего друга, я огорчился: мне бы так хотелось поговорить с ним. Однако я попытаюсь разобраться в том, что он тебе рассказал. Береги себя и наслаждайся рождественскими каникулами.
Любящий тебя дедушка
Пятница 21.12.01@19:41
От: Amelbal@voila.fr
Кому: Servier@nextstep.eo.uk
Тема: не заполнена
Другие двери закрылись?
Амель
Незза припарковал украденную машину. Он встал прямо возле въезда, за отремонтированным военным грузовиком с бельгийскими номерами. Было еще не очень поздно, но поля, предназначенные для фрипарти, уже были усеяны палатками, стендами, ограждениями и отрешившимися от всего и подпрыгивающими в такт музыке рейверами.
Незза лавировал между препятствиями и людьми, ему неоднократно приходилось затыкать уши, когда он оказывался рядом с установками, испускающими мощные басовые звуки. Наконец он нашел площадку, где играли тяжелое техно. В программе этого праздника еще несколько недель назад была заявлена группа диджеев, известных в музыкальных кругах. Возле их установки он и назначил Фарезу встречу.
Обнаружив нужное место, Нуари совершил долгую прогулку среди веселящихся, чтобы оторваться от возможной слежки и определить пути к отступлению. Затем, немного успокоившись, купил себе поесть и до времени затаился в темноте между двумя машинами.
22.12.2001
Фарез прибыл заранее, к половине второго ночи. Он тоже оставил машину на стоянке, готовый уехать как можно быстрее. Ему было не по себе, и он непрерывно проводил рукой по зудящему подбородку. Камель посоветовал ему сбрить бороду, и он неохотно согласился с его требованием. Кроме того, Фарез оделся в цивильную одежду, самую непритязательную, и все же ему не удалось пройти совсем незамеченным, как по причине своего возраста, так и из-за чересчур ярких тряпок. Вокруг преобладали другие цвета: черный и хаки.