Все дальнейшее, деталей которого Делиль не знал, его уже не касалось.
Делиль отреагировал на запах дыма. Открыв входную дверь, он заметил черные клубы дыма на лестничной клетке, а потом услышал противный вой сирены противопожарных датчиков. Не раздумывая, он вернулся в квартиру, чтобы захватить самое необходимое: деньги, паспорта, билеты на самолет.
Теперь Насер наблюдал за толпой. Он искал в лицах какое-то несоответствие. Но видел лишь работающих пожарных, полицейских и взволнованных, испуганных или любопытствующих жильцов. Никто не обращал на него внимания. Бедствие представлялось не слишком серьезным. И все же ему было неспокойно. Он задумался, следует ли ему бежать сейчас или дождаться завтра. Середина ночи, полно спасателей. Впечатление такое, что они справятся с ситуацией. Похоже, на верхние этажи пожар не перекинется.
Насер Делиль подошел к пожарному в шлеме с опущенным козырьком, чтобы спросить у него, чего еще можно опасаться. Но не успел и рта раскрыть. Солдат медленно протянул к нему руку. Делиль почувствовал страшную боль в боку. Ноги его, внезапно парализованные, подкосились, и, прежде чем потерять сознание, он понял, что падает.
Линкс успел подхватить ливанца, когда тот стал заваливаться. Поддерживая жертву, как заправский пожарный, он стал прокладывать себе дорогу в толпе, чтобы отвести пострадавшего в безопасное место. Люди расступались, чтобы дать им пройти, не задерживаясь на них взглядом. Спектакль разыгрывался в другом месте.
Добравшись до угла улицы Леон-Жиро и оставив зевак позади, агент спрятал электрическую дубинку в защитную куртку и, взвалив Делиля на плечо, поспешил к «Транзиту». Оказавшись в машине, он снял шлем.
Пульс у ливанца был учащенный, но не вызывал беспокойства.
Линкс достал из защитной куртки небольшую черную сумку. В ней были два шприца и два флакона. Закатав Насеру рукав, он снял с него ремень, чтобы сделать жгут, нашел вену и ввел шприц.
Его объект будет спать несколько часов.
Агент прикрыл голову исламиста капюшоном, не имеющим никаких отверстий, скотчем перехватил ему за спиной запястья и щиколотки. И наконец, подняв две большие картонные коробки без дна, спрятал под ними бездыханное тело.
Пора уезжать.
Карим снова надел бейсболку и очки, чтобы изменить внешность, но все же опасался приближаться к зданию и людям. Он боялся, что там окажется кто-нибудь из посетителей бара или мечети и узнает его.
Он искал знакомое лицо: Делиля. Ему казалось, что несколько минут назад он заметил исламиста, но он не был в этом уверен. Расстояние, толпа, неверный свет. Усталость. Быть может, восприятие подводит его.
Среди пострадавших он снова увидел того, кого принимал за ливанца. Этот человек держался поодаль. Между ними мелькало множество силуэтов. Пожарные. Потом Карим разглядел пожарного, поддерживающего кого-то.
Подозрительного незнакомца нигде не было. Он исчез во второй раз.
В надежде снова обнаружить свой объект агент Феннек шагнул к устроенному полицией заграждению. Страж спокойствия жестом остановил его и заставил отойти.
На другой стороне улицы уже никого не было.
Подвал дома был заранее переоборудован. Пол, стены и потолок были обиты слоем изолирующих плиток, в свою очередь полностью покрытых плотным пластиком. Потолочный светильник слабо освещал комнату, превращенную в камеру заключения. Она не отапливалась, и температура в ней была немного ниже наружной.
Агент Линкс смотрел на лежащего на полу и все еще погруженного в искусственный сон Делиля. По прибытии он сразу раздел и начисто побрил пленного — оскорбление для мусульманина. Затем заткнул ему рот кляпом. Линкс не желал слышать, как тот орет. Потому что именно это и должно было произойти. Через несколько часов, или завтра, или чуть позже, но он заорет.
Связанный по рукам и ногам обнаженный ливанец с головой, плотно закутанной капюшоном, лежал на боку. Такое положение особенно неудобно. Когда он проснется, его ждут головокружение, судороги и ощущение мучительной разбитости.
И холод.
Линкс склонился над Насером Делилем, чтобы поставить финальную точку. Надев на голову своего пленника беспроводные стереонаушники, агент накрепко примотал их к его капюшону при помощи строительного скотча. Затем распрямился, погасил свет и запер за собой дверь.
В основном помещении подвала на столе он установил компактный электрофон hi-fi. Выбрав диск с записью, содержащей белый шум,[94] без малейшей вариации и заметного временного отсчета, он включил его на полную громкость. Делилю предстояло провести несколько поистине тяжких часов, подлинный звуковой ад.
94
Шум, спектральные составляющие которого равномерно распределяются по всему диапазону слышимых частот.