— Нам с малышами давно уж пора было поблагодарить вас, мистер Пик, — прошептала она. — Но теперь всей нашей деревне надо сказать вам спасибо за то, что вы вернули людям такой хороший старый обычай! Да благословит вас Господь, мистер Эрнест!
И она исчезла в толпе.
Но, поискав ее взглядом, Эрнест вдруг перехватил взгляд Гаффера Тэттона; старик прямо — таки сиял от удовольствия и тайного торжества, словно хотел воскликнуть: «Ну, а что я вам говорил, сэр?!»
Наконец процессия приблизилась к перекрестку у Старого родника. После событий нынешней ночи ожидание чего — то необычного прямо — таки висело в воздухе, хотя обряд благословения Старого родника проходил с теми же молитвами, с теми же цитатами из Библии, в которых утверждалось, что вода — это жизнь. Но явно люди ожидали чего — то большего, и оно внезапно случилось.
Прервав подготовленную заранее речь, старый священник оглядел собравшихся и вдруг сказал:
— Друзья мои! Надеюсь, после стольких тяжких лет, пережитых нами вместе, я могу вас так называть?
Люди снова заулыбались — широко и благодарно.
— Среди нас есть люди, которые считают неправильным или даже злонамеренным сохранение той традиции, которую мы возродили сегодня. К счастью, я не из их числа!
«Мы тоже!» — был молчаливый ответ толпы, а священник продолжал:
— Все мы знаем: то, что нам дана жизнь, что мы появились на свет, что нам дан разум, что мы можем научиться прославлять нашего Создателя, — все это настоящее чудо!
Горячие слова священника вызвали аплодисменты, но братья Стоддард погасили этот первый всплеск эмоций, и мистер Поллок снова заговорил:
— Разве не должны мы быть благодарны за пищу, которую едим, и за воду, которую пьем? И за то, что наши земли дают богатый урожай? И за то, что здоров наш скот, а наше имущество в целости и сохранности? И за то, конечно, что нам дано оставить после себя детей, и эти дети последуют по нашим стопам, когда мы неизбежно будем призваны в царство праведных… На этом празднике сегодня мы открыто говорим, что все мы, люди, в долгу перед Создателем, и особо отмечаем великий дар воды. Этот дар обязывает нас всегда помнить, что он — лишь один из многих даров Всевышнего, главным из которых является любовь. Да благословит вас всех Господь!
И старый священник повернулся лицом к тому панно, в создание которого Эрнест и другие деревенские мастера вложили столько старания и труда, и громко произнес соответствующую данному торжественному событию молитву. И многие из присутствующих молились с ним вместе.
Но Гаффера Тэттона среди молящихся не было. Сгорбившись, побуждаемый, видимо, причинами чисто физиологического характера — старческой слабостью в виде переполненного мочевого пузыря, — старик спешил к дому. Но не успел священник завершить благословляющее действо, как Гаффер снова выскочил на крыльцо и что было сил заорал:
— Клянусь, она сладкая!
Все головы разом повернулись к нему.
— Вода сладкая! — продолжал орать Гаффер Тэттон. — И ничем дурным даже не отдает! Я пил эту воду всю жизнь, и, несмотря на вчерашнее, Она снова сделала ее чистой и сладкой!
— Он хочет сказать… — прошептала Элис Эрнесту в самое ухо, но он остановил ее.
— Я все понял. По словам Гаффера, для этой воды не имеет значения, какой ужасной была при жизни моя тетка и сколько времени ее тело пролежало в колодце: вода не испортилась! Когда мы поженимся, любовь моя… кстати, ты не будешь возражать, если мы сделаем это дважды?
— Но разве это возможно? — Элис отстранилась от него, внимательно глядя ему в лицо широко раскрытыми серыми глазами.
— Один раз мы это сделаем для меня, мужчины, во имя Отца и Сына. А во второй раз — для тебя. Во имя… в Ее честь, Элис! Как ты к этому отнесешься?
— Но Ее имени не знает никто!
— Это не так уж и важно, не правда ли? Мы ведь знаем, что Она существует, верно?
Элис, немного подумав, уверенно кивнула:
— Да, я давно это знала. Как и Гаффер Тэттон. Вот только удивительно, как это ты так быстро все узнал и понял… Но, честно говоря, я ужасно этому рада, мой дорогой! Мы будем жить в замке?
— В основном да. Во всяком случае, мне бы этого хотелось. К тому же я ведь единственный наследник. Но на медовый месяц я хочу непременно увезти тебя в Индию. Хотя и не могу обещать, что тебе удастся присутствовать на церемонии поклонения богине Кали.