Сегодняшний интерес к «Новой политии» связан с ее включенностью в процесс глубокой трансформации того корпуса легенд о заселении Италии (и основании здесь первых городов), который обычно ассоциируется с римским влиянием и представлен многочисленными сведениями о «троянском происхождении» отдельных сообществ и/или правящих династий. В период последней трети XIII–XIV вв. «исключительная древность» целого ряда итальянских городов начинает обосновываться иначе: авторы соответствующих исторических сочинений продвигают на роль «героев-основателей» не уцелевших троянцев, но персонажей, которые в равной мере соотносимы и с греко-римской, и с библейской традицией[42]. Одним из городов, обретавших в воображении ряда итальянских писателей того времени максимально древние корни, был Милан.
Историки, обсуждавшие миланское прошлое до начала треченто, использовали, прежде всего, сведения римской традиции (в частности, знаменитый рассказ Тита Ливия, который относил основание города ко времени правления Тарквиния Приска[43]), а также производные от нее версии. Хотя еще Исидор Севильский в «Этимологиях» писал о сыне Иафета (т. е. внуке Ноя) Тубале, как о возможном родоначальнике не только иберов (испанцев), но и италов[44], данное известие до поры не особо увлекало ломбардских авторов, которые довольствовались указанием на троянское происхождение многих городов Ломбардии[45]. Желание максимально углубить истоки городского сообщества (попутно масштабировав и сам принцип генеалогического превосходства над соседними центрами), по всей видимости, следует связывать с укреплением власти Висконти в 1311–1322 гг. (т. е. во время второго – «графского» – правления Маттео I)[46].
В написанной между 1317 и 1322 гг. «Истории Амвросиева града»[47] нотарий Джованни да Черменате упоминает о сыне Тубала («qui Ispanos et Italos genuit»)[48] – Субре (Subres)[49]. Это имя, определенно, соотносится с названием кельтского племени инсубров, которым в античной традиции приписывалось заселение Цизальпинской Галлии. По словам Джованни, Субр «еще при жизни прадеда» (Ноя) выстроил в междуречье Тичино и Адды (т. е. в местности, где позднее возник Милан) город Субрию. Данное название позднее якобы распространится и на окрестные земли[50]. Лишь после основания Субрии в Италию прибывает прадед Субра Ной с двумя сыновьями, рожденными после потопа. Высадившись на берег «неподалеку от места, где ныне расположен Рим», Ной закладывает город, названный в честь основателя[51]. Судя по рассказу Джованни да Черменате, освоение прилегающей к Милану территории четко связано с самым ранним этапом заселения Италии, который отнесен ко времени жизни Ноя (при том, что сам Ной оказался в окрестностях Рима позднее, чем его правнук Субр в области будущего «Амвросиева града»).
Доминиканец Гальвано Фьямма, из-под пера которого в 1330-х – первой половине 1340-х гг. вышло сразу несколько сочинений, посвященных миланской истории[52], также активно эксплуатировал тему древней Субрии как города-предшественника Милана. При этом, впрочем, писатель проявлял известную гибкость, подчас позволяя читателю самостоятельно решить, какая из версий происхождения Милана более достоверна. В данной связи показателен фрагмент его «Chronicon extravagans de antiquitatibus Mediolani» (Диковинной хроники о древностях Милана), посвященный генеалогии Субра: «Первооснователем и творцом [Милана] называют царя Субра, происхождение и род которого неясны: одни говорят, что его породил царь Геспер, возделывавший Италию и нарекший [ее] по своему имени Гесперией; другие – что это был двуликий Янус по прозвищу Субр…; а иные скажут, что Субр – один из потомков Тубала, сына Иафета. Сие, однако, не особо важно, поскольку, будь он этим или тем, древность [самой] истории не изменится. Пусть и возразит здесь кто-то: “Из-за того, что не ясно, кем был первооснователь, сомнительно и все, относящееся к первооснованию города”. В ответ же: “Молвить пристало, что древность одна порождает ошибки. Нечто похожее ведь произошло и с Римом, владыкою всего мира, ибо о первооснователе его нет четких сведений: Вергилий говорит, что таковым был Эвандр, Салюстий – что Эней, Энний считает, что это – Ромул, иные – что Камес, а другие – что Янус. Потому и говорит Исидор в «Этимологиях», что древность одна порождает ошибки[53]. Если уж безвестен первотворец Рима, владыки мира, не удивляет и сходное неведение в отношении града Милана”»[54]. Как видно из приведенной цитаты, Гальвано не только проговаривает различные варианты идентификации Субра, но и формирует – проводя параллели с легендами об основании Рима – снисходительное и «ровное» отношение к старинным преданиям.
42
44
См. Isidorus Hispalensis. Etymologiarum libri XX (разные издания). Lib. IX. II. 29: «Thubal, a quo Iberi, qui et Hispani; licet quidam ex eo et Italos suspicentur». Это положение Исидора в середине XI в. повторит знаменитый лексикограф Папий Ломбардский (см.
45
Об основании целого ряда городов Северной Италии спасшимися троянцами пишут и Сикард Кремонский (Ibid. Fol. 18v), и Джованни Коданьелло из Пьяченцы (кон. 1210-х – нач. 1220-х гг.) в «Liber rerum gestarum» – см. публикацию соответствующего раздела «Книги деяний» по парижской рукописи:
46
См. в этой связи:
47
Historia Iohannis de Cermenate notarii mediolanensis de situ Ambrosianae urbis et cultoribus ipsius et circumstantium locorum ab initio et per tempora successive et gestis imp. Henrici VII / A cura di L.A. Ferrai. Roma, 1889. О политических предпочтениях Джованни да Черменате см.:
49
В предшествующих публикациях автор раздела использовал не вполне корректный вариант передачи данного имени – Субрес. В дальнейшем латинское
51
Ibid. P. 6. Данные сведения Джованни подкрепляет ссылкой на «Эвстодия» (очевидно, тождественного Эскодию / Гескодию, с которым связана легенда об основании Ноем первого поселения на месте будущего Рима) и «Graphia aureae urbis Romae» – подробнее об этом сюжете см.:
52
Попытки мифологизации древнейшей истории Милана в сочинениях Гальвано исследовались Й. Бушем: