— А я и не требую, чтобы вы говорили, — с победной улыбкой сказал Билон. — Я хочу только, чтобы вы меня выслушали. Немногим более месяца назад в загородном клубе Майдера Донациллы к вам обратились с требованием тихо и не привлекая к себе излишнего внимания подать в отставку. Я не знаю, чем они вас шантажировали, но это и не важно: как у всякого государственного чиновника, у вас хватало мелких грешков, из которых можно было при желании раздуть большое дело. По вашему мнению, люди, которые к вам обратились, имели возможность исполнить эту угрозу, и вы покорились. У вас просто не было иного выхода. Чтобы сохранить лицо и избежать кривотолков, вы легли на обследование в Медицинский центр Хальворда, где провели неделю. После этого вы сообщили об уходе в отставку по состоянию здоровья, хотя на самом деле врачи не нашли у вас никаких серьезных болезней. Вскоре после вашего ухода организация, известная вам под названием СОП, выдвинула своего кандидата в префекты – мелкого бизнесмена Дугана Хави, который, как я понимаю, задолжал некую сумму денег хозяину загородного клуба Майдеру Донацилле или кому-то из его друзей и в случае избрания мог бы рассчитаться с долгами. Причем, что должно было быть вам особенно обидно, люди, заставившие вас уйти, совершенно не заинтересованы в том, чтобы пост префекта занял их протеже. Все, что им требуется, — это выяснить, насколько СОП в состоянии "раскрутить" никчемного кандидата, и проверить ее способности в манипулировании общественным мнением в районе.
Брук Меллин остановился. Его пес тут же стал недовольно обнюхивать ботинки Билона.
— Так вот для чего им был нужен этот торговец водкой, — наконец невыразительно сказал он. — Я этого не знал.
— Выходит, я все изложил правильно? — возбужденно спросил Билон.
Только сейчас до него окончательно дошло, что его невероятная версия оказалась верной.
— Вы хотите получить от меня подтверждение?
— Я его уже получил, — широко улыбнулся Билон. — Я хочу получить от вас ответ на один вопрос. Последний. Кто те люди, что хотели и добились вашего ухода в отставку? Почему вы так легко уступили им, не сделав даже попытки использовать ваши связи?
— Вы никогда не сможете это опубликовать, — хмыкнул Меллин.
— Возможно, сейчас – нет. Но времена могут измениться, не так ли? Я обещаю, никто и никогда не узнает, что эту информацию я получил от вас. В крайнем случае, можете считать, что я хочу удовлетворить собственное любопытство.
— Значит, любопытство, — насмешливо повторил Меллин. — Да вы хоть понимаете, во что вляпываетесь?
— Более не менее.
— Ни черта вы не понимаете, — устало сказал Меллин. — Это были люди Сеймора Скэба.
— Простите, — Билон почувствовал, что краснеет. — Я последние полтора года провел за границей. Кто это?
— Сеймор Скэб – это глава аппарата сотрудников президента, — терпеливо объяснил Меллин. — Его правая рука и одновременно левая, которая не знает, что делает правая. Теперь вы получили ответы на все ваши вопросы? Интересно, что вы с ними будете делать? Хуф, пошли.
Дернув за поводок, он оторвал пса от изучения билоновых ботинок, и оба они медленно, почти торжественно удалились, оставив Билона в состоянии прострации.
Билон узнал правду, всю правду, по крайней мере, большую ее часть, но совершенно не представлял, что с ней делать. Брук Меллин был прав: такую статью никто и никогда не опубликует, особенно, в откровенно пропрезидентском "Курьере". Впрочем, как подумал Билон, у него нет особых причин для огорчения. Он доказал самому себе, что может самостоятельно найти тему для статьи, успешно провести журналистское расследование, и что везение, в конце концов, по-прежнему на его стороне. Да и кстати, почему бы президенту не поддержать такое полезное дело как СОП?
Единственное, во что Билон так и не мог поверить до конца, — это в то, что президент лично интересуется событиями в одном отдельно взятом столичном районе. По мнению Билона, у него должны были быть и более важные заботы.
Президент Горданы Лерид Кирстен был сильно не в духе. Он раздраженно расхаживал по своему кабинету, сердито глядя на Сеймора Скэба и развалившегося в кресле толстого министра иностранных дел Корчера Бауля.
— Вы идиот, Бауль, — с отвращением произнес президент. — Какого черта вы полезли сами на переговоры с этим хитрецом Танги?! Ваша забота – протокол, а делом должны заниматься специалисты! Такие вопросы не решаются в два часа! Вам что, не терпелось?!
Массивный Бауль недовольно засопел в своем кресле.
— Какого… вы так переполошились, Кирстен? Пока ваши… специалисты неделями корпели над каждой запятой, я добился всего, что надо. Лиив примет пять миллионов беженцев, как мы и требовали. Что вас еще не устраивает?