– Ты знаешь, зачем я здесь. Это не вопрос выбора — это неизбежность, – произнесла я, понизив голос до шепота.
Я видела, как её глаза сужаются, а губы сжимаются в тонкую линию. Мои слова попали в цель, коснувшись чего-то глубоко внутри неё.
Внезапно она бросилась на меня, размахивая руками, как мельница. Используя её же импульс, я ловко подставила ногу, и она рухнула на бетонный пол с глухим стуком. Я оказалась сверху, чувствуя холодный бетон под собой и её бешеное дыхание в лицо. Теперь у меня было преимущество, и я не собиралась его упускать.
– Всё кончено, – прошептала я, глядя ей прямо в глаза. – Ты проиграла.
В её взгляде читались ненависть и отчаяние, но я не дрогнула. Я знала, что должна довести дело до конца, несмотря ни на что.
В этот момент на ринг вальяжно вышел Кэп, держа в руке микрофон. Его появление приковало внимание толпы, словно сигнал к новой главе этого противостояния.
– Ох, вот это зрелище! Лисица, как всегда, на высоте! – тут же подхватила толпа. – Ну что ж, я готов пригласить нашего дорогого спонсора на ринг, чтобы вы все смогли с ним поближе познакомиться.
Пришло время. Вместо триумфального подъема я ощутила лишь ледяное спокойствие.
Кэп указал на мужчину, идущего к нам. Каждое движение, каждый жест… словно отголоски далекого прошлого, что-то до боли знакомое, но недоступное.
Он приблизился. Уилл. В его взгляде была власть.
– Уилл.
– Лейла. – Он смотрел на меня с усмешкой человека, знающего больше, чем говорит. В его глазах читалось лишь отстраненное наблюдение… или мне было позволено так думать.
– Ты знал? – спросила я, стараясь сохранить невозмутимость.
– Да! – коротко ответил он.
Я опустила глаза, пальцы побелели от напряжения. Ярость обжигала, но беспомощность сковывала движения. Он знал. Использовал меня как марионетку, дёргая за ниточки моего отчаяния.
– Когда… когда ты пришёл на ту стоянку, – я с трудом выговорила слова, – ты уже знал, кто я?
– Я знал, на что ты способна, Лейла. На что ты готова пойти. И ты не разочаровала меня. Ты была восхитительным зрелищем.
Я уставилась на него, пытаясь пробить броню равнодушия в его глазах. Безуспешно. В голове пронеслись обрывки воспоминаний: первая встреча, его вопрос о дочери… Он знал, а я слепо верила. Он играл со мной, как кошка с мышкой.
– Ты… – я задохнулась от бессилия, – ты монстр.
Уилл достал из кармана большой конверт и протянул мне. Я с ненавистью посмотрела на его руку, а потом на его лицо, искажённое презрительной усмешкой.
– Не смей предлагать мне эту грязь, – процедила я сквозь зубы. – Живи с этим, мерзавец.
Развернулась, отгородившись от тысяч чужих взглядов. В тишине раздевалки слышалось лишь шуршание спешно разматываемых бинтов – последняя нить, связывающая меня с этим местом. Не обида, а усталость затопила все внутри. Он не проверял силу, он исследовал границы, отправляя в бой самых отчаянных, чтобы понять, что я готова отдать за выживание.
Мама всегда выбирала путь наименьшего сопротивления. Теперь ей придется расплачиваться. У меня есть месяц. Месяц на то, чтобы найти себя в этом хаосе, выбрать колледж и сбежать туда, где я смогу дышать свободно.
В раздевалке бинты упали на пол, словно сброшенный груз, а я села на скамейку, закрыв лицо руками. Уилл… Кто он для меня? Палач? Благодетель? Или просто случайный игрок в моей сломанной жизни? И что я чувствую к нему – ненависть или благодарность за то, что он показал мне, кто я есть на самом деле?
Я никогда не понимала выбор мамы. Что её привлекло в этом человеке? Сила, власть, деньги – или просто страх одиночества? Я должна разорвать этот порочный круг.
В голове постепенно формировалось будущее: колледж, новые горизонты, возможность начать все с чистого листа. Место, где я смогу стать той, кем хочу быть. Место, где я буду принадлежать только себе.
Смахнув остатки слабости, я поднялась и взглянула на свое отражение. Разбитое лицо, уставшие глаза, тусклые пепельные волосы, потерявшие блеск. Стиснув зубы, я пообещала себе, что больше не позволю ему сломать меня. Даже если Крис меня бросит, даже если я останусь одна в этом мире – я выживу.