С того самого злополучного сна минула неделя, а Франц не мог оставаться в объятиях Морфея более четырех-пяти часов, от чего днем с ним часто приключались смешные, конфузные истории. Франц отчаянно не желал становиться объектом насмешек окружающих его студентов. Профессор биологии, Руссе, однажды, даже удивленно приподнял брови, когда парень не смог ответить на элементарный вопрос о строении земноводного. Единственное чувство, державшее Франца в мире реальности, был страх. Ночью ему чудились ужасные существа и ползущие по потолку, все ближе подбирающиеся к нему, мрачные тени. Днем же Франц знал, что в безопасности, но его не покидало странное ощущение. Ему казалось, что там, в углу, его поджидает огромный лев-тень и стоит остаться на секунду одному, как существо без колебаний откусит ему голову.
Франц промокнул лоб белым платком и поморщился от нестерпимой жары. Рядом стояла полная, розовощекая женщина, которая, кажется, напротив, невзирая на лишний вес, прижимала свои коротенькие обрубки к груди, словно испытывая холод. Священник, объятый спокойствием духа, с расстановкой, неспешно произносил слова поминальной молитвы. Франц прикрыл глаза. Он любил латынь. На ней говорили древние народы, в каждом звуке скрывалась своя, особенная история и удивительное созвучие букв.
- *Credo in Spiritum Sanctum, sanctam Ecclesiam catholicam, Sanctorum communionem, remissionem peccatorum, carnis resurrectionem, vitam aeternam. Amen.
Когда Франц очнулся, все уже подходили к покойному дабы в последний раз взглянуть на него и попрощаться. Студент решительно этого не понимал. Зачем прощаться с бледным, уже пожелтевшим, лишенным души, куском мяса? Его душа уже на небесах, прекрасная и чистая… Хотя, возможно, месье Гренуар мог скрывать ото всех и не одну тайну?
«Глупости, - со злостью одернул себя Франц. – Совсем помешался на своих снах. Гренуар был одиноким, несчастным стариком, оттого и выдумывал всякие небылицы», - с этими мыслями парень тяжело вздохнул и заставил себя подойти к гробу. Глаза были прикрыты, бескровные губы сложены в узкую полоску, пушистые светлые волосы торчали во все стороны.
«Могли бы и расчесать беднягу на последок», - с досадой подумал Франц, собираясь уже отойти от покойника, как внезапно прямо над его ухом раздался тихий шелест. Он обернулся, но позади него никого не было. В груди неприятно шевельнулась змейка… Сердце несчастного сжалось в преддвериях чего-то страшного и необъяснимого. Люди как будто бесшумно рассеялись, а впереди казалась нескончаемая череда надгробий и неровных холмов. Белоснежные памятники будто приблизились, сдавливали своей мощью. Франц сглотнул, взгляд его невольно опустился на покойника. Каков же был ужас, когда глаза его, сами того не желая, видели нереальную для разумного человека, полную сюрреалистического действа, картину! Гренуар, все такой же, с пожелтевшим лицом и высохшей кожей, спокойненько сидел себе на крышке своего, между прочим, гроба и болтал ногами. Бесцветные, бывшие когда-то голубыми, глаза, смотрели прямо на Франца! И, если бы не страх, прочно укутавший героя своими прочными цепями, он бы наверняка заметил во взгляде мертвеца детские смешинки.
- Франц, дорогой, как же я рад, что ты посетил мои похороны! Это, знаешь ли, очень важное для меня событие. Люди рождаются и умирают единожды, поэтому все должно быть по высшему разряду. Конечно, памятник не итальянский, хотя хотелось бы именно такой, но зачем портить себе настроение, - старик издал крякающий звук, нечто похожее на смех и продолжил, - глядя на твое лицо, я задумываюсь, жив ли ты сам, но это все видимо от страха, - мертвец хлопнул в ладоши и спрыгнул со своего гроба.
Франц стоял, не в силах пошевелиться. Он чувствовал легкую дрожь, а губы лишь шевелились, силясь произнести хоть что-то, язык же в сей миг казался тяжелейшей ношей.
- П - простите, месье Гренуар, - сглотнул студент, отшатываясь в сторону. Гренура, впрочем, это не беспокоило, и старик довольно бойко вышагивал навстречу испуганному парню. – Но я не понимаю, чем заслужил Ваше внимание…
Пам-парам, пам-парам – скрипела соседняя могильная ограда.
Чик-чирик, чик-чирик, - пели птички, солнце светило так, что хотелось просто закрыть глаза.
- Ты – агнец, срывающий печати, мальчик. Полагаю, ты заслужил объяснения. Дело в том, что в прошлую нашу встречу ты не дослушал меня и удрал, словно испуганный заяц…
Франц нахмурился. Старик и при жизни был довольно странным, что стоит ожидать от него сейчас? Хотя, какое к черту сейчас! То, что происходит с ним в данное мгновенье, не поддается никаким рациональным объяснениям, а посему не нужно придавать серьезность очередному глупому сну. Однако, стоило только парню расслабиться, как костлявые руки резко схватили его за шею и потянули на себя. Студент попытался отодрать острые пальцы, но получалось из рук вон как плохо. Воздуха становилось все меньше и меньше, а когда перед глазами начали мелькать картинки из прошлого, хватка внезапно ослабилась.
- Извини, - прокряхтел старик. – Очень трудно находиться среди живых, ведь внутри меня сейчас пустота, так хочется вновь наполнить себя живительной энергией…
Франц отскочил от мертвеца, хватаясь за посиневшую шею.
- Что Вам нужно? – прошептал он хрипло, стараясь не встречаться с бесцветными глазами, казалось бы, видящими его насквозь. Былая уверенность начисто стерлась, оставляя место лишь страху.
- Мне – ничего, - пожал плечами старик, удобно усаживаясь на свой гроб. – А вот мир нуждается в тебе. Предназначение агнца заключается лишь в одном: срывать печати и указывать дорогу всадникам. Одному путь ты уже указал. Забрал книгу, положив тем самым начало… - усмехнулся Гренуар. Он мерзко улыбнулся, обнажая гнилые желтые зубы, и запрокинул голову, разразившись страшным, неземным смехом.
Франц помотал головой.
- Так это… - Франц даже на мгновенье забыл о своем страхе, - это Вы и были – первый всадник? – он тяжело сглотнул, встречая ответ в бесцветных смеющихся глазах. – Поэтому его лицо казалось мне таким знакомым…
Старик, будто ни в чем ни бывало, высунул язык и начал укладываться в гроб.
- Постойте, Гренуар, но что мне делать?! Думаете, я ни разу не читал Библию? Да, мать заставляла меня учить Заветы! Если Ваши слова верны, все закончится печально…
- Апокалипсисом. Да, - согласно мотнул головой старик, и крышка гроба с громким хлопком захлопнулась, оставляя Франца в еще большем недоумении.
«Я просто схожу с ума», - подумал студент и нервно хихикнул. Его поглощала тьма…
Примечания ко 2 главе
*Credo – Верую – поминальная молитва на латинском языке. «Верую в Святого Духа, святую Вселенскую Церковь. Общение святых, прощение грехов, воскресение тела, жизнь вечную. Аминь».