— Чисто? — спросил Энтони, приготавливаясь к шоу, отодвигая стол, чтобы приватный танец состоялся. На ногу девушки он надел наручник с длинной цепью, чтобы тот не мешал ей двигаться. Они всегда работали по отработанной схеме: присматривали в барах и клубах красивых танцовщиц, следили за ними, привозили сюда, чтобы надругаться над ними, а затем убить.
Но Нэнси Денверс попала к ним не случайно, а по наводке.
Они отслеживали ее около двух недель. Сначала присматривались к окружению, подъезжали посмотреть, где и с кем она живет. Все продумали до мелочей. И вот эта миниатюрная и аппетитная девочка стоит и дрожит перед ним и Альбертом.
— Да, даже мисс Каперсен сегодня решила лечь спать пораньше, — отозвался тучный мужчина, победно потирая руки.
Энтони включил небольшую лампу, света от которой было достаточно, чтобы Нэнси смогла разглядеть своих похитителей. Она быстро поняла, что раз они не в масках, то в живых не оставят. От чего безудержные слезы покатились с глаз, застилая их пеленой.
Один оказался неприятной наружности, с узкими глазами болотного цвета, седой щетиной и большим носом — картошкой. Немногочисленные волосы торчали ежиком на почти лысой голове. Одежда напоминала рабочую форму с эмблемой какого-то завода на груди.
Второй оказался выше ростом и более человечным на вид. Лицо обычного американца, не выдающее убийцу девушек: голубые глаза, прямой нос, узкие губы, светлые волосы. Осматривать их было не самой приятной затеей, но она пыталась сосредоточиться и думать о том, как сбежать. Комната, в которой они находились, напоминала склад ненужных вещей. Повсюду валялся мусор. Книги разбросаны на полу, а не стояли на прогнивших полках. По разбросанным страницам бегали крысы. Антисанитария в каждом углу, где потрепанные обои в цветочек обсыпались и валялись кусками на дощатом полу.
— Ну что, начнем? — спросил Альберт, нетерпеливо садясь на потрепанную софу. — У меня утром смена на работе.
— Конечно, — поддакнул Энтони и включил музыку. — Нэнси, цветочек, станцуешь для нас?
Он подошел к Денверс, которая дрожала как осиновый лист. Зловонное дыхание опалило ее кожу на шее.
— Или тебя заставить? — спросил мужчина, проводя по нежной коже острым лезвием ножа, оставляя тонкие красные полосы.
Она мотнула головой в ответ, потому что язык сейчас, казалось, приклеился к нёбу.
— Хорошо. — Тони сел на прежнее место в ожидании, когда начнется шоу только для них двоих.
Несколько минут Нэнси пыталась заставить свои ноги двигаться под дикий смех мужчин, но затем стала делать неуклюжие движения, которые вскоре начали вырисовываться в эротический танец. Она понимала, что каждая минута ее жизни может стать последней. В голове всплывали мысли об Элайзе и их последнем разговоре. Если Нэн погибнет, бедняжка останется одна без средств для существования. Только это и мотивировало танцевать перед этими ублюдками. И все вроде было неплохо, пока Альберт не сказал:
— Снимай куртку и все, что сверху. Это же стриптиз, а не балет.
Денверс остановилась. Иллюзия того, что она спасется, испарилась так же, как и появилась. Пришлось подчиниться, чтобы не покалечили. Похоже, нож-бабочка станет предметом, от которого она будет бежать со всех ног всю оставшуюся жизнь. Если, конечно, все обойдется и ее спасут, что маловероятно.
Кожаная куртка с тяжелым грохотом упала на пол, как и топ с лифом. И вот она стоит полуголая перед двумя мужчинами, которые, словно больные, смотрели на нее, не отрывая глаз. Танец переходил все границы дозволенного, ведь Нэн никогда не танцевала стриптиз. Глядя в безумные глаза Альберта и Энтони, Денверс понимала, что этим они не ограничатся. Слезы продолжали литься из глаз, сверкая в свете лампы, которую они направили на тело девушки как проектор.
Не этого она ждала от своей судьбы.
Нэнси представила, как сложилась бы ее жизнь, поступив она несколько другим образом. Если бы в тот день она не защитила Элайзу. Что бы случилось? Учеба на маркетолога, работа в офисе, брак с коллегой, рождение ребенка и рутинная семейная жизнь. Нехватка денег и бесконечные ссоры убили бы в ней всю личность. Но и свобода тоже не дала шанс на счастливую жизнь.
— Шорты снимай! — взревел Альберт, снова помахав ножом. — Если не хочешь, чтобы бабочка порезала их на лохмотья!
Дрожащими руками Нэн сняла джинсовую ткань, оставаясь лишь в маленьких трусиках, которые абсолютно ничего не прикрывали. Чувствуя себя голой и униженной, она продолжала танцевать, закрыв глаза. Денверс не заметила, что ковер под ногами деформировался, и упала, зацепившись, прямо перед мужчинами.