Из кустов неподалёку выглянула усато-полосатая мордочка тигрицы. Недовольно фыркнув, она, прихрамывая, вышла вперёд, к Ланатель и Кёну. Триана планировала напасть из засады, поэтому телепатией попросила человека отвлечь демоницу, но глупец отказался и раскрыл её присутствие, а значит, ничего не выйдет.
«Гарем почти в сборе. Не хватает только…» — Кара посмотрела в определённую сторону.
Ланатель преградила Гере путь. Впрочем, как оказалось, в этом не было необходимости, ведь прекрасную рыжеволосую мантикоршу больше интересовал её самец.
«Кён, ты в порядке⁈ Ничего не болит⁈» — Гера взяла парня за плечи и внимательно осмотрела и обнюхала. В её взгляде читалось глубокое беспокойство, какое высшие звери испытывают разве что к своему альфе, а люди — к дорогим сердцу родным и близким.
«Да… Почти в порядке.» — сказал Кён, преувеличив.
«Это она тебя потрепала⁈» — Гера перевела на демоницу свирепый взгляд.
Душа Кары ушла в пятки. Она так испугалась мантикоршу, что у неё задрожали руки. Так на неё ещё никто и никогда не смотрел, словно жаждет вырвать кишки и намотать на шею.
«Гера, стой! У неё мой заложник!» — сказал Кён, взяв императрицу за запястье.
«Заложник?» — Гера посмотрела на девочку и спросила. — «Она тебе дорога?»
«Очень дорога…» — сказал Кён необычайно тревожным тоном.
Ева почувствовала себя растерянно, ведь парень, который для неё безусловно много значит, прямо при ней сказал, что она дорога ему. С подобным она в своей жизни главы секты Девы не сталкивалась, поэтому не знала, как реагировать.
«Тогда я не буду действовать опрометчиво, рискуя твоей самкой.» — пообещала Гера и, приблизившись к парню, ласково лизнула его в щёку, мурлыкнув. — «Прости, что попала в ловушку… Я такая бесполезная. Если бы с тобой что-то случилось, то…»
«Гера, ты фактически вызволила меня из плена! Не вини себя. Это я в порыве беспокойства кинулся к Триане, когда её атаковал Маркус, чем выдал своё местоположение…»
«Я тебя не просила об этом, глупая обезьянка!» — недовольно прорычала Триана.
Слова самца хоть и звучали разумно, но не опровергали мыслей Геры о том, что она слишком слаба и бесполезна. Со своим-то развитием и с усилениями, дарованными Кёном, она должна была чуть ли не в одиночку разобраться со всеми проблемами, но в итоге упустила Магнуса, не смогла ничего сделать Маркусу, а сегодня попала в ловушку!
«Давайте обсудим всё это позже.» — Кёну хотелось сказать много слов и выразить благодарность Триане и Гере за их помощь, но сейчас действительно не лучшее время.
«Вам, наверное, интересно узнать, зачем я вас всех тут собрала?» — съязвила Кара.
Триана и Гера в унисон непонимающе наклонили головы.
«Кара, если ты отпустишь Еву, то я обещаю тебе те же условия, что предлагал до разрушения империи…» — выдавил из себя Кён так, будто ему это многого стоило.
Кара холодно рассмеялась: «Не смеши мои трусы! Меня и тогда не устраивали эти условия, а сейчас, после разрушения империи, и подавно! Предложи что-нибудь получше.»
Взгляд Геры изменился. Ланатель тоже нахмурилась.
«Я возьму ответственность за твоих сородичей… И ещё ты сможешь видеться с Мией.»
Кара закатила глаза: «А почему бы тебе сразу не предложить мне мирное сосуществование с определённым уровнем контроля, а не жизнь в роли питомца? Или жизнь этой красивой девочки для тебя менее важна, чем желание отомстить мне?»
«Чёрт тебя дери, конечно же нет! Ты не стоишь и одного пальца Евы!»
«Обидно это слышать, знаешь ли…» — Кару оскорбили слова муженька. Однако это также означало, что у неё выгодное положение для переговоров. Удивительно, но даже более выгодное, чем в прошлый раз. Возможно ли, что жизнь этой феечки стоит для него дороже, чем жизни сотен тысяч высших зверей и освобождение Геры? Или он врёт?
Ева всё меньше понимала, почему Кён говорит такие слова. Неужели он её настолько сильно ценит? Те его слова о том, что он полюбил их, как своих дочек, правда? И ведь действительно, ради Лейлы он сражался практически насмерть…
Ева, как глава женской секты, где все презирают мужчин, она никогда не сталкивалась с подобным снисходительным и даже унизительным отношением мужчин к себе. Подобное положение дел её категорически не устраивало, поэтому она нарочито бесцветным тоном произнесла: «Кён, тебе не следует рисковать своими планами из-за меня. Я знала, на что шла, когда явилась на войну, чтобы помочь тебе…»
«Дурочка, не говори глупостей!» — неожиданно громко потребовал Кён.
Ева вздрогнула с такого тона. Посланник богини говорил с ней строго и одновременно с любовью и заботой, словно Зосим со своей дочкой. Его решительно-отчаянный взгляд был таким же, как у Зосима, готового пойти на всё, чтобы уберечь дочку от опасности.