{«Ты… Сломал… Мне… Жизнь! Просто убей меня, пидор!»} — коротко и доходчиво ответил телепатией побледневший Родан, скрежеща зубами от дикой ненависти.
«Нет, ты так просто не отделаешься. За причинённую Мии боль она вернётся тебе тысячекратно и даже больше!» — пообещал Кён. Перед глазами всплыл образ демона, держащего Мию за шею, отчего внутри всё леденело от ярости, а кулаки сжались до хруста.
Была ещё одна важная причина использовать иглы: активировать триггер выпуска эмоций. Почему-то он до сих пор не запустился, хотя Родан «томился на медленном» огне больше года, накапливая в себе тьму: речь про компромат и издевательства Кары. Пожалуй, рогатая тварь сделала за него всю работу. Даже интересно, сколько там накопилось.
На данный момент сосуды тьмы и света у тела Пустоты заполнены на 100 %, однако излишек никуда не пропадёт, а наполнит сосуды, когда они опустошаться вместе с повышением тело Пустоты в ранге. Учитывая, что сейчас в душе перевес светлых эмоций, нет более подходящего момента, чтобы собрать плоды — не пропадать же добру.
Кён вынул из кольца две пыточные иглы и безжалостно вонзил их в тело Родана. Изо рта демона вышел беззвучное сипение, воплощающее в себе нечеловеческие страдания.
Родану казалось, что всё его естество погрузилось в огненное озеро, услужливо разлитое самым ненавистным и завистным человеком в его жизни. Под воздействием тёмных чувств оно почернело и закипело, а его пары устремились в палача.
Триггер сработал, однако Кён выглядел разочарованно, ведь поток тёмных эмоций оказался настолько мал, что даже не ввёл его в тёмное состояние души: {Неужели этот дегенерат наслаждался тем, что Кара над издевалась и наставляла ему рога?}
Родан скрежетал зубами, болезненно морщась, однако мог терпеть эту физическую боль, потому что она уступала психологической, которую он испытывал день ото дня из-за издевательств над личностью и достоинством своей богини.
Догадавшись, в чём причина проблемы, Кён вынул и вонзил в демона третью иглу.
Когда-то парню приходилось пытать Валиру, чтобы «дядя» вызволил её из департамента. Ему удалось разговорить её, применив на ней эти же 3 пыточные иглы и 5 возможных. Даже под страхом потери самого дорогого человека она выложила всё, что знала, ведь секунда этой боли сравнима с 10 секундами мучений, как если бы костную жидкость заменили на расплавленный металл. Даже лучшая пыточная медицина на планете не воссоздаст такой боли, а ведь она воздействует непосредственно на душу.
Глаза Родана налились кровью, голова покраснела от напряжения, а зубы затрещали от давления. Вот так внезапно концентрация боли возросла в 10 или даже в 100 раз! В один миг даже худшие воспоминания из жизни превратились в ничто в сравнении с этой болью. Казалось, огненное озеро выросло до моря! Мир превратился в кошмар наяву, и всё из-за самого ненавистного человека во вселенной. Под воздействием тёмных эмоций море почернело и закипело, а его пары устремились в палача.
Кён ощутил, как поток тёмных эмоций превратился в гейзер. Он же сразу ввел его в тёмное состояние. Теперь совсем другое дело! Именно такие плоды его удовлетворяли. Им нет конца и края, впрочем, из-за тёмного состояния души они казались ему сладкими.
{«УБЕЙ МЕНЯ! ПРОСТО УБЕЙ, СУКА!»} — закричал телепатией Родан, сходя с ума.
«Ещё чего!» — Кён демонически рассмеялся, не испытывая ни малейшей жалости к тому, кто намеревался пытать и в итоге убить дочку, хотя он и так практически сделал это. И всё же парень не планировал использовать 4 пыточные иглы, хотя и колебался в этом решении. Однако сейчас, войдя в тёмное состояние души, чаша весов однозначно склонилась в усиления пыток, поэтому он вынул следующую иглу…
— цук~
Весь мир Родана побелел и превратился в сплошное мучение. Огненное море вмиг превратилось в океан пламени, раздирая его разум и душу на части. Молния агонии пронзила его сущность «Первородного Греха» внутри души, отчего оно задрожало.
Изо рта, глаз, ушей и носа Родана хлынула кровь. Его рога затрещали, грозясь сломаться. Голова демона раскалывалась от невыносимой боли. Он пытался зацепиться за что-то, что спасло бы его от падения в бездну безумия, но всё меркло перед этой болью. Как вдруг в его мыслях всплыл образ Кёна — воплощения его страданий. Этот образ, словно выжженный в его разуме и душе, был причиной его вечных мучений. Только ненависть к палачу удерживала его от безумия. Океан боли почернел от ненависти и зависти к нему…