Сейчас Валькирия осознала, как глупо было питать эгоистичные мысли насчёт того, что её жизненные приоритеты будут значимее, чем у Вали. Несусветная чушь! Как один человек, она воспринимала все стремления в своей жизни как единое целое.
Также это слияние пусть и несильно, но притупило боль от катастрофы, которую Валькирия пережила на острове, потому что девушка обрела новые цели в жизни, которые по своей важности перевешивали горе, тянущее её в пучины отчаяния и депрессии.
{Хитрая обманщица… Если бы я упомянула об этом, то отказалась бы.} — подумала Валькирия. Только что она поняла кое-что важное: ей придётся избавиться от Вальки путём слияния с её глупой и примитивной личностью питомца, иначе она будет отравлять ей жизнь, а также мешать развиваться, ведь личность в разуме и душе должна быть единым целым.
От осознания, что придётся пережить опыт этого питомца, Валькирия зябко передёрнула плечами и даже заплакала. Она будет помнить, как спала с Кёном по своему желанию… Похоже, ей всё-таки придётся избегать парков и цирков до конца своей жизни.
Вздохнув с прискорбием, Валькирия применила волевые усилия и вытолкнула Вальку из тела, а затем обратилась к ней с предложением, которое ну совсем не хотела делать…
…
Время в лимбе шло нестабильно, поэтому неизвестно, как долго Валькирия обдумывала предложение Вали слить воедино личности, и как долго происходило это слияние. И тем более не известно, как долго придётся убеждать Вальку слиться с ними тоже.
Глава 821
Раннее утро. Во дворце Розаррио комнату для телепортации осветила зелёная вспышка.
Кён благополучно проигнорировал очередной (уже тридцатый) входящий вызов от Клементины и отправился в свои покои, зевая. Хотя он мог обходиться без сна многие дни, в эту опасную пору глупо будет накапливать задолженность по сну.
«Как прошла встреча с дочкой у моего самца?» — с горящими глазами спросила Гера, внезапно оказавшись возле своего ненаглядного. Она, разумеется, знала некоторые подробности о его личной жизни, ведь эта тема имела для неё первостепенное значение.
«Весело провёл с ней время. Урсула потрясающая кошечка… Игривая пушистая охотница.»
«Я тоже жду не дождусь игривую пушистую охотницу!» — переминаясь с ноги на ногу, произнесла Гера. По её глазам было видно, что она жаждет стать мамой.
«Обязательно. Когда минует кризис, я сделаю тебе много охотниц.» — с улыбкой пообещал Кён. До сих пор он умерщвлял семя, ведь беременность мантикорши временно ослабит её. Куда разумнее дождаться лучшего времени. А вот демоницу-Кару он, например, накачивал здоровым семенем, но она догадалась умерщвлять его самостоятельно, сучка такая.
Вдруг мантикорша насупила тонкие брови, приблизилась к человеку и жадно его обнюхала. От него веяло феромонами самки, которая родила ему ребёнка — она давно её изучила. Пахло слишком плотно для обычного рукопожатия, что не могло её не взволновать.
«Ты же говорил, что Триана не желает иметь с тобой какие-либо отношения, пока ты не станешь ей альфой, разве нет? Неужели ты уже превзошёл её?» — удивилась Гера.
«Ха-ха, если бы… Мы всего лишь немного пообнимались.»
«Обнимались?» — Гера наклонила голову. — «Напомни, как ты относишься к Триане?»
«Не будет ошибкой сказать, что я люблю её. Особенно я благодарен тигрёнку за прекрасного ребёнка.» — срифмовал Кён, слегка озадачившись такому вопросу. Ему казалось, мантикоршу больше интересует очистка ключей, но она до сих пор ни разу про неё не напомнила, а вместо этого интересуется его личной жизнью и отношениями между ними.
«А меня ты любишь?» — спросила Гера. — «Между ней и мной кого бы ты выбрал?»
«Не задавай такие глупые вопросы. Я буду доволен только забрав вас обеих.» — твёрдо сказал Кён и отправился в свои апартаменты поспать хотя бы несколько часов.
Такой ответ устроил Геру. На самом деле лучше и не придумаешь, ведь своими словами человек ещё раз подтвердил, что готов стать лучшим альфой для своих самок, а она, как глава гарема, будет главной кошечкой в его любовном гнёздышке.
Когда самец почистил ключи и лёг на кровать, Гере принялась массировать ему плечи, а затем спину, при этом облизывая ему затылок, так проявляя заботу и ласку, а когда он уснул, она встала рядом охранять его сон. Даже несмотря на то, что он для неё всё ещё омега, её сердечко часто билось в его присутствии, а от предвкушения, когда он станет её альфой, и вовсе кружилось в голове от окрыляющих чувств.