…
С безжизненным взглядом Родан брёл по острову, приближаясь к его центру. Он увидел в километре миниатюрный бамбуковый домик. Сканирование подсказывало ему, что внутри есть кто-то невысокого роста. Сердце демона забилось чаще.
«Мой император, как ваш преданный слуга, мне предписано делать всё возможное, чтобы улучшить вашу жизнь и помочь исполнить все ваши желания. Именно поэтому я привёл вас сюда. Тем не менее, я вынужден вас предупредить: если вы убьёте девочку, нам придётся скрываться всю оставшуюся жизнь. Однако если вы возьмёте её в заложники, то сможете шантажом получить от госпожи Кары практически всё, чего пожелаете. Вы сможете наблюдать её страдания и боль, слёзы и горе, которые она вам причинила, сделать её своим питомцем. Если ваше желание отомстить достаточно велико, вы знаете, какое решение следует принять. Но выбор остаётся за вами, и я не вправе вмешиваться.»
Продолжая идти к домику, Родан молчал продолжительное время. Возможно, предложение Иуды его бы заинтересовало, но он растерял все амбиции вместе с потерей греха высокомерия. Также у него имелись огромные проблемы с эрекцией и влечением, поэтому возможность получить доступ к телу императрицы его тоже не мотивировала. Демон уже потерял смысл существование. Кроме ненависти к одному человеку его уже ничего не интересовало. Он без колебаний отдаст всё, лишь бы исполнить это желание.
Хорошенько подумав, Родан ответил: «Иуда, ты поступил верно. В конце концов, я тоже твой император. Однако ты не понимаешь меня. Я всё ещё люблю Кару. Возможно, дело в хронической любви, но я всё равно не могу ненавидеть её по-настоящему, ведь давно понял, что во всех бедах виноват посланник богини.»
«Это он насильно обрюхатил её и установил брачную формацию. Раньше я не мог понять, почему Кара убедила меня послать в Розаррио отряд для чьего-то устранения, но теперь всё понимаю: она желала освободиться от оков брачной формации, чтобы затем сыграть со мной свадьбу, но я облажался, из-за чего ей пришлось использовать клона, чтобы настоящая брачная формация не засветилась красным… Она не пыталась меня обмануть. У неё попросту не было выбора, иначе не видать ей трона.»
«Если бы я тогда не пнул ублюдка в бездну смерти, то Кара добила бы его, и всё в моей жизни было бы прекрасно, но в итоге он вышел и начал её шантажировать, а всё своё негодование по этому поводу она изливала на мне. Как итог, я настолько упал в её глазах, что, попытавшись её трахнуть, был приговорён к кастрации…»
Иуда был расстроен тем, что Родан из-за любви оправдывал все грехи своей жены. Он чувствовал, что ради настоящей справедливости обязан направить молодого господина: «Я вижу, вы оправдываете императрицу Кару, обвиняя во всех её поступках Кёна, но разве это даёт ей право смешивать вас с грязью, обманывать и кастрировать⁈ Где же ваша гордость, как у демона высокомерия, пусть и бывшего? Вы же император!»
«Моя гордость давно сгорела от пламени императрицы фениксов… Я словно обычный смертный, которому довелось быть подле богини. О какой гордости может идти речь? Только о пустой и необоснованной.» — со вздохом ответил Родан. Он давно смирился с тем, что Кара несоизмеримо авторитетнее его, иначе весь его мир разобьётся.
«Даже если вы так считаете, а это ваше право, как вы можете простить ей физическое влечение к Кёну? Разве это не вызывает у вас чистую ярость?» — спросил Иуда.
Поколебавшись, Родан ответил: «Меня выворачивает наизнанку от зависти к Кёну. Он оказался настолько хорош собой, что Кара физически подсела на него, что неудивительно, как для похотливой демоницы любви. Важно другое: она всё ещё ненавидит его до глубины души, вот почему я не могу её по-настоящему ненавидеть. Пусть он захватил её тело, но не душу и сердце. И всё же она любит его дочь… Это сводит меня с ума.»
«Вы просто убьёте девочку?» — разочарованно спросил Иуда.
Родан качнул головой: «Я же сказал, что причиной всех моих страданий является Кён. Я ненавижу его настолько, что у меня внутри всё скручивается до боли от одной лишь мысли о нём. Ты сам сказал мне, что его отношения с Мией очень близки, а значит, я обязан причинить ему максимальную боль с помощью пыток девочке! Никакого шантажа. Я просто буду заставлять его страдать и мучиться от беспомощности, отправляя одну запись за другой, как пытаю его дорогую дочь самыми изощрёнными способами на свете. Пусть испытает хотя бы капельку моей боли.»