«Что-то мне не нравится твой тон…» — холодно изрёк Кён.
Звонкий треск рвущихся сухожилий и суставов прозвенел в воздухе, затем раздалось душераздирающее мычание мертвенно-бледного Ориса. Ему оторвали руку! Из культи хлыстала кровь, орошая поверхность ямы смерти. Тёмный судорожно задёргался и отключился. Если бы не кляп, у него изо рта пошла бы пена, но не от боли, а скорее от ужаса.
В кромешной тишине Кён швырнул оторванную руку к ногам Ориона.
Зрители наверху выпучили глаза. Этот человек действительно просто вырвал руку заложнику, проигнорировав все угрозы старейшины Ориона! Такого они себе даже вообразить не могли… У этого человека несомненно стальные яйца, но сейчас он умрёт.
Клементина тихо пискнула, подумав, что вот-вот умрёт… Но ничего не произошло.
Выражение лица Ориона помрачнело. Он выяснил, что имеет дело не с обычным фруктом, на которого подействуют угрозы и давление, а с дьявольским, готовым без колебаний поставить на кон всё. Хотя, казалось бы, речь шла всего лишь про грубый тон…
Ориона разочаровало то, что Кён не повёлся на давление. Ценность жизни внука для старика действительно важнее, чем реализация каких-то угроз тому, кто и так обречён. Клементину он явно ценит несильно, если учитывать то, как он обошёлся с ней на острове. Похоже, ради спасения Ориса придётся пойти на уступки…
«Что ты хочешь?» — сквозь стиснутые зубы спросил Орион. Разумно будет сперва услышать, чего хочет человек, а уже потом решать, стоит ли того жизнь Ориса. К тому же если не пришить внуку руку в ближайшие чамы, то она будет потеряна.
«Вот с этого нужно было начинать.» — одобрительно кивнул Кён и перешёл на шепот, чтобы другие не услышали. — «Во-первых, мне нужен запас еды для двух людей на полгода.»
Услышав первый пункт, Орион предположил, что Кён планирует сидеть в яме смерти до начала конца света. В этом есть смысл. Там у него наверняка появятся шансы на спасение. Вот только с чего он решил, что ему позволят дожить до этого дня? После содеянного с Орисом старейшина если сам не сможет, то заставит Дарму спрыгнуть вниз и вытащить отсюда этого ублюдка, чтобы самолично превратить его жизнь в ад.
«Во-вторых, мне нужна тонна чумного шиповника тысячелетней выдержки, полтонны болотной слизи тёмной десятилетней лягушки, сто килограмм дьявольских опят…» — Кён начал перечислять ядовитые ингредиенты, необходимые для утоления голода Евы. Все они довольно ценны и собираются Каганами в промышленных количествах, потому что необходимы для развития уникальных тел Каганов, так что Орис не сможет отмахнуться, сказав, что столько нет. Попасть в сокровищницу старик, разумеется, сможет.
{Зачем ему столько ядовитых ингредиентов?} — Орион основательно озадачился. Если бы Кён планировал как-то защититься от Дармы, то попросил бы что-нибудь другое. Впрочем, третья просьба всё-таки подтвердила первоначальную версию.
«И в-третьих, мне нужно, чтобы ты достал кое-что, спрятанное Кристианом в секретном месте. Я дам тебе координаты и способ, как попасть внутрь. Когда выполнишь два первых пункта. Помести всё необходимое в кольцо и передай мне.»
«Нет.» — холодно сказал Орион, проверяя реакцию шантажиста.
«Это твои последние слова?» — спросил Кён, готовясь оторвать Орису вторую руку.
«Я имею в виду, что сделки не будет, пока ты не остановишь кровотечение.»
«Ах да… Логично.» — с таким видом, будто вспомнил что-то неважное, Кён тканью перевязал культю Ориса куском достаточно крепко, чтобы из неё перестала хлестать кровь.
«Этого недостаточно. Если он потеряет руку…» — мрачно продолжил Орион.
«Думаешь, я отдам его, чтобы вы присобачили ему руку? Хуй вам. Клади руку в ведро с водой и льдом. Уж за несколько часов она не сгниёт. Заодно будет тебе мотивация побыстрее выполнить мои три незначительные по меркам Каганов просьбы.»
Взгляд Ориона, похожий на таковой у маньяка, говорил больше тысячи слов. Казалось, он жаждал разорвать ненавистного человека на миллион кусочков. Однако ему пришлось подавить своё желание и принять предложение. Он взял руку и покинул яму смерти…
Вся покрытая холодным потом Клементина рухнула без сил, дыша полной грудью. Она уже успела дважды попрощаться с жизнью. Тёмная возмущённо шикнула: «Ненормальный!»
«Когда папа работает, девочки молчат.»
«Сам ты девочка!» — на подкашивающихся ногах тёмная подошла к краю ямы смерти и опёрлась об неё, чтобы не упасть. У неё был мандраж. Ей никогда ещё не было так страшно. До сих пор не верилось, что пацану удалось прогнуть ужасного Ориона.
Сверху тем временем доносилась ругать, которую парочка благополучно игнорировала.