История Серафимы также означает, что она не будет даже сотой в очереди на прохождение через врата Аргуса, потому что у неё нет покровителя в лице авторитетного родителя.
{Ясно… Я её единственный шанс пройти сквозь врата Аргуса.} — мысленно подытожил Кён, всё-таки обнаружив глубинную причину, почему Серафима желает ему успеха. Однако по ней не скажешь, что она хочет этим как-то воспользоваться. Никаких попыток охмурить его или хотя бы понравиться от неё не было. Она самый настоящий светлый, неспособный проявлять коварство в силу своего воспитания и менталитета.
Сделав выводы, Кён взял девушку за нежную ладонь и решительно произнёс то, что поднимет ей настроение: «Спасибо, что рассказала о своём прошлом, Серафима. Теперь я чувствую ещё больше близости к тебе. Ты очень дорога для меня. Если мне всё-таки удастся найти способ, как пройти во врата Аргуса как можно раньше, то я обязательно сделаю это вместе с тобой. Я не отдам тебя в лапы некроманта.»
Серафима удивлённо посмотрела на парня, почувствовав себя тронутой. С души будто камень упал, настолько ей полегчало. Наверное, именно это она и хотела услышать.
«Ты хороший друг.» — ослепительно улыбнулась Серафима и обняла человека. — «Ты обязательно придумаешь что-нибудь, чтобы стать одним из первых. Я уверена.»
Попрощавшись с Серафимой, Кён мрачно вздохнул. Все цели, которые перед ним стояли, не сдвинулись ни на шаг. Он до сих пор не знал, как пройти через врата Аргуса одним из первых, как установить контроль над светом в душе и даже как ему забрать легендарную медицину света. Не может же он просто взять и зайти в рудник на глазах у тысяч светлых! А потом ещё и выкрасть источник света, питающий весь Альбион.
Неужели тёмный Кён был прав, говоря, что в светлом состоянии он неэффективен? И ведь действительно, если ты хороший, то ты действуешь по правилам. Вот только цели парня слишком грандиозны, чтобы достигнуть их законными методами, никому не навредив, никого не обидев. Жизнь — это сплошная конкуренция.
{Я должен… Быть… Жёстче…} — подумал Кён через силу. Для него рассуждать в подобном ключе было так же сложно, как для обычного человека из тёплой кроватки отправиться на работу в 5 утра лютой зимой в свой единственный выходной за месяц.
Однако светлый Кён не мог просто взять и пойти против своей природы. Если он и сможет совершить что-то противоправное, то, во-первых, это должно быть стократно обоснованно, а во-вторых, это должно произойти мгновенно, как по щелчку пальцев, иначе он попросту сломается и тут же начнёт раскаиваться.
Незаметно промелькнуло два месяца.
Всё это время светлый Кён почему-то не мог связаться с тёмным Кёном. Это вызывало в нём беспокойство. Но понимание, что он в любом случае ничем ему не поможет, вынуждало сосредоточиться на своих трёх основных задачах.
В первый месяц Кён провёл с императором Мубаем две личные встречи. Третью тот назначил лишь через месяц, потому что чертовски занят. Именно она вот-вот начнётся.
Кён находился во дворце Амра и ждал возле кабинета императора назначенного часа. Разумеется, он заметил, что Мубай проводит встречи с ним всё более неохотно. Следующая встреча, вероятно, пройдёт через 2 месяца, если состоится вообще. Парень понимал, что он либо добьётся своей цели сегодня, либо никогда.
Наконец, к посланнику богини подошёл сопровождающий…
Вскоре Кён оказался в прекрасном просторном кабинете. Атмосфера в нём сочетала в себе библиотечный покой и порядок с дворцовым изыском и утончённой роскошью. Мягкий свет из массивной хрустальной люстры отражался в позолоченных деталях мебели, а на стенах висели картины бывших императоров Амра, хранящих в себе историю.
Аудиенция началась так же, как и предыдущие. После этапа приветствий и обмена любезностями Кён поднял вопрос о том, как контролировать стихию света, но, как и ожидалось, никакой новой информации не получил. Тогда он перешёл к главному…
«Кён, мальчик мой, прости, но я не могу поставить тебя выше сотого в списке.»
«Но на прошлой встрече вы обещали поставить меня и Серафиму в первую двадцатку!»
Император покачал головой и с виноватой улыбкой произнёс: «Я обещал постараться вас в первую двадцатку. И я постарался. Как ты понимаешь, мои старания не увенчались успехом. Теперь вы будете примерно стодцадцатыми…»
«Но вы же император! Ваше слово закон, не так ли?»
«Ты, конечно, прав, но как император, для меня также важно прислушиваться к мнению моей семьи. Каждый родитель желает спасти своего ребёнка любой ценой. У некоторых есть по десять детей, тогда как через врата может пройти всего лишь пять человек в день не старше шестидесятилетнего цикла, половина из которых будут Каганы.»