«Я уважаю твоё решение не показаться шлюхой, продающейся за пять сфер, но получается у тебя так себе…» — с отрицанием на лице Кён покрутил ладонью.
«Какой же ты мерзкий! Обожаю…» — Клементина поцеловала парня с языком, обняв его за голову. За последние два месяца она сильно привязалась к нему, как эмоционально, так и физически. Ей даже началось нравиться, как ловко он её подкалывает порой. Почему-то после порции унижений секс с ним становился гораздо приятнее.
Вскоре Клементина проглотила таблетку трансформации и села в позу лотоса.
Чего Кён не знал, что ровно в этот же момент трансформацию начала Серафима.
«Госпожа Богиня, могу ли я узнать через вас, как успехи у моего клона?» — спросил Кён. Он не питал надежды, что выяснит хоть что-нибудь, но почему бы не попробовать.
{«Эта информация платная.»} — в голове раздался величественный голос.
«И почему я не удивлён…» — фыркнул Кён. — «Кстати, я тут вспомнил, что вы обещали помочь мне с изготовлением легендарной медицины. Не хочу показаться грубым, но мне кажется, что информация о моём клоне косвенно связана с этим…»
{«Я обещала лишь помогать тебе с изготовлением медицины, брать её на своё хранение и подготавливать для будущей варки. И раз уж ты сам поднял этот вопрос, то я поделюсь информацией: цветок света уже полмесяца находится у меня в хранении.»}
У Кёна перехватило дыхание: «А раньше сказать нельзя было⁈»
Глава 924
Как выяснилось чуть позже, медицина света, находящаяся у богини в хранении, не сидела без дела, а улучшалась и подготавливалась, как и было обещано Её Святейшеством.
«Ясно… Тогда извиняюсь за грубость.» — с трудом выдавил из себя Кён.
{«Извинения приняты.»} — снисходительно произнесла богиня. — {«Качество люминара, — так называется физическое воплощение эссенция света, — было на высоком уровне, поэтому доведение его до совершенства завершится лишь через два дня.»}
«Приятно слышать.»
{«Я обещала помочь с изготовлением легендарной медицины, поэтому создала более подходящее место для этого щепетильного дела. Можешь заранее осмотреться.»}
Как только прозвучали последние слова, в пещере раздался оглушительный гул и землетрясение, которые, судя по всему, никак не коснулись Клементину. В стене образовалась расщелина, быстро переросшая в полноценный проход, ведущий куда-то вниз.
У Кёна раскрылся рот. Пироблоин, который неспособны поцарапать даже пиковые властелины, вот так просто деформировался, будто какая-то глина! Захлопнув рот, парень зашёл в туннель. Он вёл вниз, и, судя по всему, достаточно глубоко.
«Для чего именно предназначена легендарная медицина?» — спросил Кён по пути. — «Нет, я помню, что вы говорили, что она дарует наивысший из возможных талант и повысит качество силы… Но каков её концептуальный смысл?»
{«Тебе эта информация ни к чему, мальчик.»}
«Ещё раз назовёте меня мальчиком…» — Кён усилием невероятной воли заставил тьму в душе заткнуться. Эти эмоции совершенно ни к чему хорошему не приведут. Как бы сильно ему не хотелось заставить небесную суку обращаться к нему нормально, он не мог, ведь у него нет ни единой карты в рукаве. Любые трепыхания лишь укрепят её желание называть его подобным образом и наслаждаться его бессильной яростью.
{«И что?»} — выдержав паузу, провокационно и с едва уловимым задором спросила богиня.
Кён укусил язык до крови, сдержав рвущийся наружу язвительный ответ, и резко сменил тему: «Мой инстинкт самосохранения ещё не умер. Как я могу принимать внутрь себя что-то, свойства чего не знаю? Как я вообще могу готовить медицину, не понимая, для чего она предназначена? Любой алхимик вам скажет, что готовишь, не зная какие свойства у него должны быть, это всё равно, что делать это без рук! А ведь сейчас на кону стоят ингредиенты, ради которых я буквально перевернул планету и две луны с ног на голову!»
{«Я не горю желанием оправдываться и удовлетворять твоё любопытство. Я всего лишь хочу поскорее выполнить свою часть сделки — то, что обещала.»} — холодно сказала богиня, спустив зазнавшегося мальчишку с небес на землю.
Нежный, облизывающий уши голос богини вызывал у Кёна подёргивания в глазу. Вытащить информацию из этой суки даже сложнее, чем убедить СяоБая начать голодовку.
На самом деле существовала одна или даже две причины, почему богиня не желала давать ответ. Вторая из них, пожалуй, делает ему слишком большую честь, потому что не имеет никакой объективной для неё выгоды, лишь банальная прихоть.