- Кстати, а как тебя зовут-то? – не замедляя шага, спросил я. Не то чтобы мне это было действительно интересно или важно…. Просто, ну… как бы… кажется, у нормальных людей так принято.
- А тебе зачем? – мне показалось, он искренне удивился.
Вопрос вопросов. Я решил ответить честно.
- В принципе, незачем, - кивнул я, - но надо же к тебе как-то обращаться.
Он совершенно по-кошачьи фыркнул и весело посмотрел на меня.
- Тогда зови, как тебе больше нравится, - разрешил он.
Я улыбнулся и кивнул.
- Ну? – раздалось через минуту, когда мы уже сворачивали к мотелю.
- Что? – не понял я.
- Так как ты меня будешь называть? Я же должен знать, когда откликаться.
Сложно представить более блядский вопрос. Не помню, было ли что-то подобное в «Красотке», но вполне могло быть.
- Когда я захочу, чтобы ты откликнулся, ты поймешь это без слов, малыш, поверь, - пообещал я, останавливаясь перед дверью своего номера и пытаясь найти в карманах ключи.
- И все же, - он прислонился к стене слева от двери и скрестил руки на груди, внимательно наблюдая за моими движениями.
Ладно, мы уже почти дома, уже можно. Я прижал его к стене своим телом, движением колена заставил немного раздвинуть ноги и удобно устроился между ними. Руки молодого человека тут же скользнули мне на спину, забираясь под рубашку. Я обхватил его лицо ладонями и посмотрел в глаза. Я все еще никак не мог понять, какого они цвета. Наверняка, какого-то небанального и очень красивого.
- Я буду звать тебя Сэм, - решил я. Почему – это уже вопрос к моему психоаналитику. Сам я не в курсе.
Он очень серьезно кивнул.
- Договорились.
Я продолжал любоваться его совершенными чертами, обводя большими пальцами четкую линию скул, когда он задал новый, вполне ожидаемый вопрос.
- А как зовут тебя?
- А тебе зачем? – усмехнувшись, вернул реплику я.
Его зрачки расширились, он потянулся к моему уху, словно собираясь сообщить что-то донельзя секретное, и прошептал:
- Чтобы мне было что кричать, кончая под тобой.
Меня накрыло горячей волной. Я сильнее вжался в него, потерся бедром о пах, и с удовлетворением увидел, как он закусил губу, удерживая стон. А когда сильные пальцы больно впились мне в спину, я содрогнулся от удовольствия. Ну да, я люблю жесткий секс.
- А как бы ты хотел меня называть? Считай это ответной любезностью, - прошептал я, откидывая его голову назад и приникая к шее в дразнящем поцелуе-укусе.
- Ну… если так… - у него явно сбивалось дыхание, - я буду звать тебя Дженсен.
Я замер, чувствуя, как изумленно округляются мои глаза. А потом понял, что просто ослышался. Джейсон. Он сказал Джейсон.
- Мне нравится, - облегченно выдохнул я, запуская руки в его волосы и приближая эти горячие губы к своим, - ради тебя, малыш, я побуду Джейсоном.
Упрямец все же не мог не оставить за собой последнего слова.
- Договорились, - выдохнул он мне в рот, уже целуя меня.
***
Мы ввалились в номер, не разрывая поцелуя, одним клубком рук, ног и тел, под грохот открываемой двери. Сэм долго пытался найти ключи у меня в карманах джинсов, особенно в передних, хотя я уже вспомнил, что положил их во внутренний карман куртки. Где успешно их нашел, когда эрекция стала почти болезненной. И тогда мы ввалились в комнату, не разрывая поцелуя, одним клубком рук, ног и тел.
Очередной момент истины. Мои тараканы встрепенулись и подняли головы, точно боевые кони при звуке рога. Блядь, да знаю я, что тараканы не могут поднимать головы. Но я чувствую это именно так. Я ненавижу, когда, не успев войти в номер, парень бросается в ванную комнату, как беременная баба в токсикозе. Да, я достаточно брезглив. Но если я захочу узнать вкус шампуня или геля для душа – я пойду в ванную и оближу бутылки с соответствующими надписями. А парень, который ищет свидания, должен, в определенном плане, подготовить себя заранее.
Сэм замер, прислонившись к стене, пока я запирал дверь. Я прижался к нему и спросил:
- Свет включить?
Лично я не люблю трахаться при свете. Слишком много раздражителей, отвлекает от процесса.
Его длинные пальцы коснулись моего лица, скользнули по щеке, замерли на губах, потом резко толкнулись в рот. Я обхватил их губами, потрогал языком, всосал глубже.
- Не надо света, – произнес он. - Я хочу просто чувствовать тебя.
Я порвал его рубашку, а он сломал молнию на моих джинсах. Мы упали на предательски заскрипевшую кровать, мы срывали друг с друга одежду, я стонал и хрипел, когда впервые прижался к его обнаженной коже – гладкой и теплой. Прелюдия была страстной и жесткой – все, как я люблю. Мы вминались друг в друга, точно желали слепить из наших тел одно, я чувствовал на губах металлический вкус крови, но не знал, чья она, я сохранял подобие самообладания ровно до того момента, пока Сэм, слегка отстранившись, не спросил, задыхаясь, не прекращая двигать членом по моему бедру:
- Следы? Ты как?
Что означало: «чувак, я о тебе вообще ничего не знаю, может, у тебя есть ревнивый друг или подружка-стерва. Да мне и похуй, если честно. Можно оставить на тебе засос?»
- Я - да. А ты?
Даже если от этого будет зависеть моя жизнь, я никогда не смогу забыть эти глаза, черные в свете уличного фонаря. Как расширялись зрачки, как вздрагивали ресницы. И теплый шепот, от шеи и по плечу вниз: «все, как ты захочешь».
Он с силой впился зубами чуть ниже правой ключицы, меня выгнуло судорогой, ногти прошлись по спине Сэма, до боли, до крови. Он дернулся, выдохнул в место укуса, лизнул, коснулся губами и тут же, без предупреждения, укусил чуть левее. Я плыл и плавился, я полосовал его спину, прижимая к себе.
Задыхаясь, он нашел мой рот и прошептал:
- Давай.
Я поймал его язык, втянул в свой рот и несколько минут просто ласкал, расслабляя и успокаивая.
Когда я хотел перевернуть Сэма на живот, тот внезапно напрягся и прохрипел, кусая мои губы:
- Хочу тебя видеть.
Я резко втянул в себя воздух, вновь забывая, что должен дышать.
- Резинка?
- Там.
Сэм потянулся к тумбочке, я ласкал языком его соски, пока он, постанывая, искал презерватив.
- Хочу… - бешеные темные газа, резинка в зубах.
Я вновь выгнулся дугой, когда он губами, почти не помогая себе рукой, натянул презерватив на мой член. Хм, прикольный элемент постельной гимнастики. Надо будет тоже освоить.
Теперь уже он стонал и выгибался, пока я разрабатывал вход, щедро смазывая пальцы и стараясь дотронуться до нужной точки.
-Твою мать, займись, наконец, делом, - простонал он, подаваясь мне навстречу.
Мне, в принципе, всегда было безразлично, что чувствует мой партнер. Трахал ли я, трахали ли меня. Я думал только о себе, и мне этого хватало.
Я вошел и замер, когда понял, что Сэму больно. Он не был девственником, один фокус с резинкой чего стоил, однако явно давно не занимался сексом с мужчиной, а в этом вопросе регулярная практика – первое дело. Я мягко, успокаивающе коснулся губами его влажной от пота груди и прошептал: