Лео кивает, вытирает руки салфеткой не первой свежести. Лезет в карман.
- Предложи заплатить, - тревожно напоминает мне Лин. – Ты ведь всегда предлагаешь!
- Лео, я же сегодня при деньгах, - лениво окликаю я. – Заплачу я за твой гастрит.
Лео снова ржет. Предсказуемый такой человек. Скажи что угодно – и в восьмидесяти случаях из ста Лео заржет.
- Ну как знаешь, Рокфеллер, - подмигивает мне он. – Смотри, не расплатись тысячной.
Я закатываю глаза и лезу за бумажником.
- Что-то происходит, Тиган, - говорит Лин, глядя ему вслед, когда Лео уже идет к выходу из забегаловки. – Что-то изменилось.
- Я заметил, - вполголоса отзываюсь я.
- Тогда будь осторожнее.
Я поворачиваюсь к нему – со стороны кажется, что я гляжу в окно. Удостоверяюсь, что никто поблизости не слушает. И так же, вполголоса, напоминаю ему:
- Я всегда осторожен. У меня работа такая, Линдон. Я убиваю людей. Помнишь?
- Помню, - бормочет он. Я думал, улыбнется. Но он не улыбается. Может быть, ему не так-то и весело об этом думать.
В конце концов, его я тоже когда-то убил.
***
- Они двинулись, - бормочу я, просматривая папку с заданием. Откидываюсь на спинку кресла и уже уверенно повторяю: - Двинулись в уме, точно. Или совсем меня за идиота держат.
- Что такое? – Лин стоит за моей спиной. Раньше опирался на спинку кресла, но когда я откинулся, убрал руки. Никогда не прикасается ко мне. Вообще никогда.
- Ты же видишь.
Он смотрит в экран.
- Голливудские холмы, - пожимает плечами. – И? Это же лучше, чем ехать, скажем, в Коннектикут?
- Я не гажу там, где живу, - огрызаюсь я. – И не работаю по знаменитостям, спасибо, мне Бутовой славы не надо… И они это прекрасно знают!
- Ты живешь не на Голливудских холмах, - резонно замечает он. – Ты живешь в самой заднице Лос-Анджелеса, Тиган. А что, лицо знакомое? Или имя?
- Нет, - признаю я. – Но я ведь не смотрю телевизор. И радио почти не слушаю. Звезды, они ведь как грибы лезут. Это я никого нового не помню с тех пор, как помер Ривер Феникс… Кто, кроме знаменитости, будет покупать дом на Голливудских холмах, а?
- Не знаю. Богатый банкир. Политик. Наследник какой-нибудь торговой династии. Да кто угодно с деньгами.
- Не нравится мне это дело, - упрямо говорю я.
Лин перегибается через мое плечо, по-прежнему старательно избегая прикосновений. Внимательно вглядывается в содержимое папки.
- Мне тоже, - говорит он негромко. – Мне тоже…
Смотрю на его профиль. Хмыкаю.
- А когда тебе вообще нравится моя работа?
- Иногда нравится, - задумчиво говорит он, выпрямляясь. – Как в тот раз, когда ты убрал Декстера. По-моему, давно было пора.
- А. Ну да.
Декстер был чьим-то личным делом. Не делом фирмы. С другой стороны, личные дела друзей фирмы, наверное, можно считать делами фирмы, да? Декстер зарабатывал себе на жизнь компроматом, который создавал сам. Находил больших шишек, выслеживал их детей – чаще дочек, сыновьями, впрочем тоже изредка не брезговал. Опаивал, трахал, снимал на пленку. И шантажировал. На пленке плохо видно, вменяем ты или нет, зато хорошо видно, что не сопротивляешься. Эдакий маньяк с деловым чутьем. Совмещал приятное с полезным. Чего только не встретишь нынче в Америке.
За Декстером мне пришлось лететь в Нью-Йорк, через все побережье. Это был тот редкий случай, когда я знал, за что парень будет умирать. Потому что со мной встречался лично Джонас и сказал, что если я попаду не сразу в голову, а сначала, скажем, в коленные чашечки, потом в яйца или там еще куда-нибудь, никто не будет возражать и усомняться в моем профессионализме. Но я все равно сделал только один выстрел. В голову, разумеется, как всегда. Это была не моя дочь. Не моя проблема.
Бывает, парни вроде меня оправдывают себя тем, что у них попадаются такие вот дела. Вот, мол, вы нас мразью кличете, а мы мир от уродов пропалываем. Вроде как такие санитары леса.
Я себя так не обманываю. Потому что Декстеры попадаются редко. Может быть, раз в два года. Иногда – раз в жизни. И если ты берешь за это деньги, никакой личной заслуги в восстановлении справедливости у тебя нет.
Я всегда беру деньги.
- Позвони Джонасу, - предлагает Лин. – Спроси.
- Я и сам собирался.
Он улыбается.
- Конечно.
- Только не говори ничего, - предупреждаю его я устало. – Не смей.
Он молчит. Все так же кривит губы в улыбке. Я тянусь за телефоном.
- С ума сошел? – говорит мне из телефонной трубки Джонас. – Это же городская линия.
- Зачем-то же ты мне этот номер дал, - пожимаю плечами я. – К тому же, если кто что и прослушивает, так наверняка не городскую, а личную. Сам знаешь.
- Что у тебя?
- Скажи лучше, что у вас. Какого черта ты меня отправляешь работать в Великолепный Город Блеска. И с чего ты решил, что меня прельщают лавры Марка Чепмена.
Джонас тяжело вздыхает.
- Так и знал, что ты взъерепенишься. И велел ведь Лео тебе передать, что мы доплатим за беспокойство…
- Дело не в деньгах, - резко обрываю его я. – Это вопрос безопасности. Не притворяйся, что не понимаешь.
- Для нас это важно, - также резко говорит он. – Настолько, что мы позволили себе пренебречь твоими предпочтениями, потому что ты лучший.
- Не стоило, - холодно говорю я. – Пренебрегать моими предпочтениями.
- Это не знаменитость, - терпеливо говорит он. – Не звезда. Это бизнесмен, удачливый, богатый парень. Который купил себе дом между актерскими виллами, потому что там частная трасса, хорошая охрана и почти всегда тихо. И когда случаются такие вещи, по умолчанию считаются, что приглашали гастролера. По-моему, как раз твоя логика тебе и должна бы подсказать, что ты будешь в безопасности. Или нет?