Рядом с ним.
Я напрягаюсь. Ведь не нравилось мне это дело! Снова шарю глазами по освещенному фонарями патио…
И вижу Джонаса по правую руку от объекта. Джонас сидит, вытянувшись едва не в струнку – очень забавное зрелище, вытянувшийся в струнку благообразный дед в шикарном костюме. Угодливо изогнув шею, прислушивается к разговору, который Берригер ведет с кем-то, кто сидит напротив него.
И я уже знаю, чем пахло от этого дела.
Да, это интуиция, догадка, предположения. Назовите меня легковерным идиотом, посмейтесь надо мной.
Но я знаю, кто такой этот Берригер.
Это босс фирмы.
Самый главный босс.
Я обалдело опускаю дуло винтовки. Громко бормочу:
- Ч-черт!!!
И вдруг слышу за спиной отчаянный вопль Лина:
- Тиган, сзади!
Не оборачиваюсь, не трачу время на размышления – отталкиваюсь локтями и откатываюсь прочь от окна. Пуля свистит мимо моего уха, а я тянусь за своей малышкой, что так и осталась лежать у карниза, но не успеваю. Чья-то нога в тяжелом ботинке опускается мне на предплечье, и я закусываю губу, потому что черт, это больно, а я привык беречь руки, и я только надеюсь, что она не сломана…
Хотя какая теперь разница. Знаю я этот ботинок. И еще я знаю, что жить мне осталось всего ничего. Какие уж тут руки…
Поднимаю глаза.
- Привет, Тиган, мужик! – ржет Лео, глядя на меня сверху вниз. – Что-то ты расслабился, я смотрю, работу не сделал. Ну ничего, я тут за тебя все закончу.
Я молчу. Ни о чем не спрашиваю. Не о чем спрашивать. Схема, старая как мир. Нанимаешь парня убрать большую шишку, сам убираешь парня и уходишь чистым. Проще некуда. Почему я об этом не подумал?
Потому что не считал, что у Джонаса с Лео духу хватит на такое дело…
Ошибся. За ошибки приходится платить. Уж я-то это знаю.
- Ты прости, - говорит он и целится из «кольта» мне промеж глаз. – Ты мне, на самом деле нравишься. Просто работа такая.
- Господи, нет!!! – орет Лин из угла, в который зажался там, сзади. Глаза у него преогромные. Мне даже вдруг интересно становится, и что он за меня так переживает…
А Лео вдруг делает престранную вещь. Резко оборачивается. И шипит:
- Кто здесь?!
Мне некогда думать. Некогда удивляться.
Я бью его ногой снизу по яйцам. Так сильно, как только могу. Лео кричит, складывается вдвое, пистолет у него в руках прыгает, пуля вонзается в доски рядом с моей головой, а я уже перехватываю его руки, выворачиваю, заставляю выпустить «пушку» из пальцев, подсекаю под колено, и он падает лицом вниз, а я придавливаю его к полу, поставив ногу аккурат между его лопаток, и он стонет:
- Нет, Тиган, подожди!
Но я не собираюсь тратить время на разговоры. Выхватываю свой собственный «кольт» из-под штанины – рука немеет, но вроде слушается.
- Подо…
Я стреляю ему в затылок.
Тело у меня под ногой дергается. Замирает. Из-под его лба начинает вытекать черная в полутьме кровь.
И тогда я позволяю себе расслабиться. Глубоко вздохнуть. Прислониться к стене рядом с окном.
И посмотреть на Лина.
Лин выбрался из угла. Не обращает внимания на труп Лео, глядит на меня. На его мордочке написано настолько искреннее облегчение, что мне опять становится удивительно – да почему же?..
Хотя это и не самое удивительное из всего, что здесь сейчас творится.
- Нам надо уходить отсюда, - нервно говорит Лин. – И в квартире у тебя оставаться нельзя. Джонас скоро поймет, что что-то сорвалось. И будет стараться тебя уничтожить.
Но я не даю сбить себя с толку, хотя и знаю, что он прав. Качаю головой. И все смотрю на него.
- В чем дело? – неуверенно спрашивает он. – Что не так?
В его глазах – мольба. Непонятная, горячая. Но я снова качаю головой. И говорю ему:
- Он. Тебя. Слышал.
***
- Он не меня слышал. Он не мог меня слышать. Ты же понимаешь.
- Я тоже так думал. Но он…
- Да нет же. Просто что-нибудь скрипнуло. Обвалилось. Ты же видишь, в какой бардак эта дура превратила дом. Где-то что-то упало, может быть, вот ему и показалось, что сзади кто-то есть. Но не я, Тиган. Меня он услышать не мог.
- Зубы мне заговариваешь.
- И не думаю.
- Именно этим и занимаешься. Хорошо, а откуда ты знал, что он ко мне подкрался? Что собирается выстрелить?
- Ты слышал, как он подходит, - отчаянно говорит он. – Просто слышал, и все. Как в тот раз, когда увидел у него в кармане «кольт»…
- Ни черта я не слышал.
- Ты просто об этом не думал! Ты же так удивился…
- Брехня.
- Ты сам его заметил, - упрямо настаивает Лин, присев на край стола. Рядом с брошенной мною туда «пушкой». – Ты услышал его, а он услышал какой-нибудь шорох. Только и всего.
Я качаю головой. Опрокидываю в себя виски. Мы заперлись в комнате придорожного мотеля. Едем в Вегас. Лин ведь прав – я сам прав? – неважно, но в Лос-Анджелесе мне сейчас оставаться нельзя.
Ему, стало быть, тоже.
- Почему ты так за меня беспокоишься, Линдон? – спрашиваю я. – Если бы я тебя придумал, ты бы не стал так за меня беспокоиться. Ты бы помнил, что я с тобой сделал.
- Неужели непонятно? – устало говорит он.
Я глотаю еще порцию «Джека». Сегодня мне просто необходимо напиться. Просто жизненно необходимо.
- Непонятно. Объясни.
Он опускает голову. Светлые космы завешивают глаза. Ему давно пора стричься, но, похоже, у призраков нет своих парикмахерских. Я как-то спросил его, как так выходит, что у него отрастают волосы. «У мертвецов растут волосы, - ухмыльнулся он тогда. – Ты разве не знал?» Сказочка…