- Это тебе не советская учебка - пиво из крана рекой! «Мальборо»! Хотя тебе не оценить, ты же у нас, кроме мамкиных пирожков, ничего не видел. Салабон!
- Да ладно, тебе просто завидно, что, пока ты сапоги носил, я с девчонками красиво отдыхал. Да еще с такими, каких ты в своем ауле никогда не видел. Были такие... экспонаты! - помогая руками для наглядности, рисовал москвич. - Да что там!.. На одни ноги посмотришь - кончаешь!
- Во-первых, у нас не аулы, а хутора, а, во-вторых, посмотрим, кто скоро будет отдыхать. А кто завидовать и преждевременно кончать. Или кончаться!
- К слову, о половых отношения... На следующей неделе нашу секцию укомплектуют, и потом нас всех на ферму повезут. Вот там и начнется групповое изнасилование. Там сержанты и капралы творят, что хотят. Самое главное - ферму пережить, а дальше уже будет спокойней, - вставил курящий тут же Адам.
- С твоим зёмой точно мало не покажется, - сказал Агроном, имея в виду фут-фута. - Мозгодер редкий, чувствую, он нам точно за четыре месяца все мозги в...т!
- У нас тоже дураков хватает, но у вас все равно больше, - философски парировал Адам, выпуская в небо тонкой струйкой табачный дым и здоровье.
Неделя проскочила, как два дня: за многочисленными посещениями санчасти, где за неделю новобранцев искололи от ушей до пяток от всех известных современной науке инфекций и заболеваний.
- Это нас как универсальных солдат ширяют от смерти, - натягивая трусы после очередной процедуры, выдал Всадник.
- Только им в голову укол ставили, по-моему, - застегивая молнию, добавил Сергей.
- А Саше, что в голову, что в жопу! Коли - не коли, результат один и тот же! Потому что его мозги - просто жопа! - хохол не упускал случая стегануть москаля.
За зубрежкой Кодекса Чести Легионера (своего рода присяга) и отглаживанием формы. В легионе поглажка - целая наука. Соболезнованием тем, кто никогда утюга в руках не держал. Такие, и московский мажор был в первых рядах, проводили ночи напролет, утюжа рубашки и парадку, как того требовали традиции.
- Саня, что опять не спалось? - спросил Сергей, глядя на его измятое лицо.
- Да этот козел белобрысый (фут-фут, в смысле) с линейкой начал замерять, а я так нагладил, что пришлось заново стирать, сушить и гладить.
Через неделю из Обани привезли вторую половину третьего секциона адъютанта Керли. Никого из оставшихся в «обезьяннике» русскоговорящих среди них не было. Зато прибыли два новых сержанта.
Первый. Высокий, молодой, лет двадцати четырех, поджарый, резкий, с упругой походкой. По знакам отличия до этого он служил в горном подразделении 2-го парашютного полка.
Второй. Среднего роста, уже в возрасте. Менее динамичный, но гораздо спокойнее. Из людей, которые несколько раз подумают, чем что-то делать. На его груди болтался знак инженерного полка.
Вместе с этими двумя прибыло пополнение и фут-футам. К поляку и ничего не понимающему белобрысому венгру добавили ничего собой не представляющую особь, рядом с которым Саня-Москвич - Илья Муромец. Его единственное достоинство - он был французом (швейцарцем, по легенде).
- Такие, как этот, на прогибах да на отсосах карьеру делают за неимением других достоинств, - подумал Сергей, изучая вновь прибывших «рулевых».
Войдя в комнату к Сане-Украинцу, Сергей застал его на балконе, старательно доводящим ботинки до зеркального блеска.
- Хорош! Можешь остановиться - уже блестят, как яйца у кота, - сказал Сергей любующемуся результатом хлопцу.
- Черный металлик! - довольный Саша разглядывал свое отражение в ботинке на вытянутой руке.
- Видел новых? - Сергей имел в виду сержантов и фут-фута.
- Да... видел. Выбирать-то не приходится...
- Не говори... Этот, из стройбата...
- Хорват? Он минер по специальности, Адаму земляк сказал, а второй и фут-фут - оба франки (французы, то бишь).
- Минер, говоришь? Поэтому-то у него лицо поумнее, чем у остальных. Работа умственная, да и естественный отбор покруче - дураки-то не выживают...
- А вообще, славная такая компашка - из всего командного состава один иностранец, остальные франки с парашютного полка. Самое непонятное, Саня, что с ними там делают, что они все отличаются умом и сообразительностью? Плюс два по жопу деревянных фут-фута и идиот славянского происхождения. Повеселимся мы с ними, чувствую...
И предчувствие его не обмануло!
Утром следующего дня «орлы» адъютанта Керли в белых кроссовках, белых спортивных трусах и футболках синего цвета (у каждого подразделения - свой цвет), стуча зубами, стояли вместе с глубокой осенью на открытом для всех ветров плацу. От соседства с природой у Сергея текли сопли - что за идиотизм держать голых людей в минусовую погоду на ветру?