— Через две двери кабинет Николая Семеновича Тихонова, одного из замов. Он всегда сидит с девяти, но от нас этого не требует. Тихонов мужик нормальный, с ним можно иметь дело.
Поблагодарив, Алферов отправился к нормальному мужику. Это оказался тот самый человек, которого Юрский распекал по поводу контракта.
— Все так и есть, — подтвердил он. — У каждого свой заскок. У меня такой: раз рабочий день начинается в девять ноль ноль, прийти в девять ноль пять я уже не способен. Что касается Юрского, он появляется здесь от случая к случаю. У него масса других дел.
— Но сегодня он появился в девять?
— Да.
— Он обычно приезжает на своей машине?
— На казенной. Ему положена машина и шофер.
— Так его привез шофер?
— Да, Сашка. Юрский позвонил ему часов в семь утра и велел срочно собираться и подъехать к дому. Бедный парень вскочил и помчался.
— Во сколько же он заехал за Юрским? — осведомился майор.
— Здесь они были чуть раньше девяти, значит, заехал в восемь с копейками. Там езды от силы полчаса, но утром пробки, утром минут сорок. А что?
— Часто ваше начальство приезжает в офис так рано?
— Очень редко. Я сразу заподозрил неладное. Ну, думаю, попала шефу вожжа под мантию! А он сразу потребовал контракт, просмотрел отдельные пункты и пошел орать.
Не требовалось быть провидцем, чтобы понять, что адвокат не пользуется любовью подчиненных.
— Контракт действительно был чем-то плох?
— Ну… это как посмотреть. Я сделал, что велено, а шеф за выходные взял да передумал. С ним бывает. И убедить его после этого, что он заказывал совсем другое, невозможно. Уверяет, что ясно мне все объяснил, а я, старый идиот, напутал. Я спорить не стал, а предложил переделать.
— Переделали?
— Нет. Юрский заявил, что я не справлюсь, засел в своем кабинете и переделал собственноручно. Сидел почти до двенадцати.
— Один? — небрежно бросил Алферов.
Тихонов засмеялся.
— Намек понят! Если честно, я собираюсь отсюда увольняться. Доконал меня сегодня Юрский… Так что покрывать его мне невыгодно, но вынужден ответить «нет». Посудите сами. Во сколько умер Славка?
— С восьми до одиннадцати тридцати, — не стал скрывать майор.
— В восемь Юрский был дома, потом его прихватил Сашка и привез сюда, еще девяти не было. Полчаса длился разнос, где-то в девять двадцать он уединился в кабинете, а около десяти уже выдал мне первую часть. И потом каждые полчаса… даже чаще… выносил следующие части. И так до двенадцати.
— До дома Петухова чуть больше десяти минут быстрым шагом. Плюс десять минут там. Как раз сорок минут — с девяти двадцати до десяти.
Тихонов отрицательно помотал головой.
— За контрактом должны были подъехать сегодня к обеду. Кровь из носу, он должен был быть готов. А вот, гляньте, сколько исправлений требовалось сделать только в первой части! Это сорок минут не поднимать головы. Я ручаюсь, меньше, чем за сорок минут, тут не справиться, а шеф получил от меня дискету с файлом сегодня в девять двадцать.
Алферов вздохнул.
— А чисто теоретически… мог Юрский незаметно покинуть кабинет?
— Ну, если б ему пришла охота лезть через окно… этаж-то первый. Но он взял у меня файл и через сорок минут вернул его радикально переделанным.
— А получить его заранее… к примеру, в пятницу… он не мог?
— Я закончил текст только вчера — дома сидел целый вечер за компьютером. Нет, тут все чисто!
Майор в задумчивости уставился на стол, и тут его взгляд привлекла до боли знакомая обложка.
— Агата Кристи? — не удержался от вопроса он.
— Да. Называется «Драма в трех актах». Агата Кристи — мой кумир. Это вам не нынешние поделки! Вы тоже любите?
— Да, но этой что-то не помню.
— А вы берите, почитаете. Хорошая книжка, вовек убийцу не угадаешь. Эту книгу даже Юрский читал, хоть и уверяет, что все детективы — чушь.
— Интересно…
Тихонов весело фыркнул.
— Я сам видел, как он стянул ее с моего стола, недели две с тех пор прошло, а потом положил обратно. Юрский, он ведь тоже человек. Вы берите книжку, мне она больше не нужна. Да она фактически одноразовая, видите, на листочки распадается?
— Спасибо. — После общения с Пашкой устоять перед королевой детектива Алферов не мог. — Скажите, Юрский много общался с Петуховым?
— Совсем не общался. К программистам обращаются девочки, когда у них проблемы, а Юрский… он предпочитает в компьютер не вникать, он…
Фраза была прервана на полуслове. Герой разговора без стука вошел в кабинет и при виде нежданного гостя переменился в лице.
— Что… что вы здесь делаете? — фальцетом выкрикнул он.
— Провожу расследование, — спокойно поведал майор. — Вы со свойственной вам самоотверженностью разрешили относиться к вам, как к рядовому гражданину. Журналисты, узнав, будут в восторге. Я обязательно процитирую вашу фразу о полном доверии правосудию.
— Да, — кивнул адвокат, — я именно так и говорил. Просто ваше появление выглядит странно. Ведь и без того все ясно, так стоит ли снова меня травмировать? Быть мужем убийцы — страшная нагрузка для нервной системы.
— Несомненно. Поэтому вы решили заглушить горе работой? — с безграничным сочувствием в голосе осведомился Алферов.
— Да, что мне еще остается? — трагически воскликнул Юрский. — Но сейчас уже поздно, офис пора закрывать. Мне предстоит бессонная ночь.
— Пару вопросов, если можно…
Юрский задумался, потом предложил:
— Хорошо. Пройдемте ко мне.
— Душно, — заметил майор, оказавшись в кабинете адвоката, и немного поднял жалюзи. Окно выходило в парк. — Нам, Владимир Борисович, надо собрать данные об убитом. Таков порядок. Вот я и опрашивал ваших подчиненных. Но, возможно, мне поможете вы?
— Я? Я совсем его не знал. Говорил с ним три раза в жизни: при приеме на работу, потом поздоровался на этой идиотской встрече да еще вчера, во время следственного эксперимента.
— Но неужели вы не сталкивались с ним здесь? Все-таки он проработал у вас несколько месяцев.
— Нет. Программисты сидят на отшибе, мне до них дела нет.
— Ясно. Значит, на встрече в субботу вы с Петуховым не общались?
— Нет.
— А с Карповыми?
Юрский явно удивился.
— С Карповыми? Ну, раз он около меня сидел, наверное, перекинулись парой слов. Не помню. Я общался с Майей. Да, кажется, сперва рядом со мной сидела его жена, такая бесцветная особа в дешевом костюмчике, а потом они почему-то поменялись местами. Вот и все, что я помню. Простите, я страшно устал. Моя жена уже призналась или пока нет?
— Нет, не призналась.
— Боюсь, она лишь усугубляет этим свое положение. Впрочем, Света очень упряма. Держите меня в курсе, Александр Владимирович. До свидания.
Алферов покинул офис и завернул в парк. Вот то самое окно… при определенном везении можно вылезти незамеченным, добежать до дома Петухова, отравить того и вернуться обратно, уложившись в сорок минут. Но тогда не успеешь переделать контракт, а он переделан, это несомненно. И еще — наблюдательная старушка, сидевшая у подъезда, узнала бы Юрского. Не сходится! Хотя есть на удивление подозрительные моменты. Адвокат старательно скрывает свои контакты с Петуховым. Ту загадочную встречу, о которой упоминал Иван. Сейчас, когда Петухова убили, еще понятно — не хочет ввязываться в расследование. Но Юрский начал врать еще д о убийства. Хотя, конечно, можно предположить всякое. Например, программист незаконными средствами добыл для шефа секреты конкурентов. Естественно, Юрский не жаждет, чтобы этот факт стал достоянием гласности. Кстати, получается, убийство Петухова не обязательно вызвано тем, что парень догадался, кто подлил яд Карпову. Человек, способный разрушить компьютерную защиту, сам по себе может представлять для многих опасность. Однако сперва отравили Карпова, который, похоже, совершенно безобиден. Или нет? Карпов-то, наверное, помнит, о чем беседовал в субботу с соседом по столу?
Глава 13. Метод исключения
Майор решительно направился в больницу.