— Давайте все сейчас вызовем Фью или Друга. Лучше Фью. Он знает больше. Вызываем все сразу— может быть, шлемы сработают. Начинаем.
Мысленный вызов Фью сыграл немедленно. Птичий голосок его пропищал в шлемах:
— Готов к ответу.
— Учителя уже нет,— сказал вслух Капитан.— Вероятно, по его приказу Координатор выпустил питательную жидкость из баллона. Мозг погиб.
— Мы предвидели эту возможность,— тотчас же прозвучал ответ Фью.— Мы слышали ваш разговор с Учителем. Много нового, много думать.
— Думать следует об одном: как спасти Голубой город. Сейчас Координатор уничтожает планету. Нирвана сожжена, распылена или стерта. Лиловое солнце погасло. Сейчас гаснет синее. Очередь за зеленым. Если есть возможность остановить Координатор, не медлите. У вас чуть больше часа по земному времени.
— Я могу в две минуты сжечь Координатор. Излучатель со мной в машине,— вмешался Малыш.
— Бессмыслица,— оборвал Капитан.— Координатор не должен быть уничтожен. Он еще понадобится людям.
— Мы это знаем,— снова ответил Фью.— А сейчас ждем вас в «цирке». Поспешите. У входа в город вас встретит Друг.
Пяти минут не понадобилось вездеходу, чтобы достичь Голубого города, выросшего, как и прежде, совсем близко от станции. Он возникал постепенно, проявляясь, как фотоснимок, в голубой дымке над черной пустыней сначала тусклым видением с неясными контурами, потом контрастной живой картинкой, отчетливой и стереоскопичной. А с быстротой приближения весь этот геометрический сумбур плоскостей и уступов, смещавшихся уровней и спектральных дорожек-«улиц» вдруг сузился до размера крошечного пятна — человечка в лазурной курточке, ожидавшего их у знакомой границы.
Он не двинулся с места, пока они оставили вездеход и подошли вплотную. Обычно живое, приветливое лицо его казалось неподвижным, будто кукольным, и только по этой неестественной неподвижности можно было догадаться о чувствах, обуревавших этого человека. Он не сказал ни слова, только показал рукой на проползшую мимо дорожку и двинулся по ней, не оборачиваясь. Все четверо последовали за ним, ничего не спрашивая, только крепко прижались друг к другу, понимая, что за неторопливым движением дрожащего под ногами эскалатора следует ожидать его обычный винтообразный рывок. Последнее, что увидел оглянувшийся назад Алик, был зеленый диск солнца, уже начавший тускнеть по краям.
Сошли у переплетения «улиц»-дорожек перед знакомым входом в цирк, где уже тихо пересвистывались десятки, а может быть, и сотни почти неотличимых друг от друга человечков в курточках. Люди в таких же куртках выделялись среди них только габаритами, особенно разительными, когда на центральной площадке появились встречающие Фью и Си с Осом, одинаковые как близнецы. «Почему четверо?— подумал Алик.— Вероятно, потому, что сопровождали землян в их первой прогулке по городу. А может быть, потому, что только они обучились нашему языку. Проводники, гиды, переводчики. Аллах знает…» Задумываться Алик не стал, его поразила совсем другая атмосфера зала, как будто вытянули ее в одиу-единственную, напряженную до предела струну. Потяни еще— оборвется. Никто не улыбался, не приветствовал — лица, как у сопровождавшего их безмолвного Друга, такие же кукольные, словно из пластилина.
— Времени мало,— сказал Капитан.— Каждая доля секунды на счету. Объяснения нужны?
— Нет,— качнул головой Фью.
— Что вам известно?
— Изолированные пространства механически перестраиваются. Материя распадается. Механизм уничтожения автоматический.
— Можете его обнаружить?
— Нет.
— Дистанционно воздействовать?
— Нет. Механизм регулируется Координатором.
— Мы можем связаться с Координатором?
— По этому поводу?
— Да. Получить информацию о местонахождении интересующего нас механизма, о его масштабах и действии.
— Если эти вопросы не предусмотрены программой, ответа не будет.
— Жаль,— сказал Малыш.— Я на всякий случай все-таки захватил с собой излучатель.
Тихое посвистывание из амфитеатра отвлекло Фью. Он выслушал и сказал:
— Регенерационные залы пусты. Ни одного гедонийца ни в состоянии клинической смерти, ни в первой стадии оживления. Конвейер остановлен. Реаниматоры отключены.
— Что значит «отключены»?— спросил Капитан.—Речь, я понимаю, идет о людях.
— Сняты с постов, переведены в свои ячейки. Так вы называете их жилища.
Новый посвист из амфитеатра, и очередное лаконичное сообщение Фью:
— Отключено все управление природой и климатом в изолированных пространствах— и лабораторные циклы, и перестройка пейзажа. Частично мы уже помешали этому, оставив наших людей на местах. Но механизм разрушения автоматический— не останется ни гедонийцев, ни окружающей их природы.
— А затем очередь Голубого города?
— Вероятно.
— Если уничтожить Координатор, сможете ли вы освоить хотя бы основы управления городом?Скажем,транспорт, питание, связь.— Капитан уже не скрывал тревоги.
— Я не знаю, можно ли уничтожить Координатор,— задумался Фью, от чего речь его сразу утратила быстроту и уверенность.—Но вопрос должен быть поставлен иначе. Если уничтожить Координатор, остановится ли процесс уничтожения всего живого и мертвого на планете? Ответ: не знаю.
— Значит, единственный путь к спасению— это воздействовать на Координатор, ввести новые элементы в программу?
— Да. Но мы не знаем как.
Любому замечательному открытию всегда предшествует неожиданная, озаряющая мысль. Именно такая мысль и возникла у Библа в этот страшный миг обреченности.
— Есть предположение,— сказал он просто.— Что такое Координатор? Машина, действующая по заранее заданной программе. Кем? Учителем и его группой. Перестраивалась ли в дальнейшем эта программа, дополнялась ли? Думаю, да. Известно о постоянном обмене информацией между Координатором и супермозгом, вобравшим в себя всю нейронную сеть создателей этой цивилизации. Много ли их было? Вероятно, меньше, чем здесь присутствующих. Это наводит на мысль: что, если каждый из нас сейчас в одну и ту же единицу времени пошлет Координатору один и тот же мысленный приказ? Возникнет информационный поток почти той же или даже большей энергетической силы, который, возможно, и заменит мысленную волну супермозга. Мы уже применили нечто подобное, вызывая вас. Своего рода эмоциональное эхо.Пусть им будет приказ Координатору: остановить разрушение! Переводите.
Фью просвистел несколько встревоженных трелей. Все смолкло.
— Настроиться,— сказал Библ.
Фью перевел.
— Приготовились.
Фью перевел.
— Начали!
Ни одного звука в ответ. Только головы всех синхронно, как в строю, повернулись в одном направлении. Никто никого не переспрашивал, никто никому не заглядывал в глаза. «Остановить разрушение!» — беззвучно приказал единый мысленный поток.
Несколько секунд, а может быть, и минут стояла почти космическая тишина. Только далекое, едва слышное жужжание «улиц»-дорожек возвращало к действительности.
И вдруг словно лопнула перекатякутая струна,хотя и струны не было, и звука не было, но спроси Капитана в эту минуту: лопнула ли струна, он не удивится и не спросит в ответ, какая струна, а скажет: да, лопнула, все слышали, правда? И Библ, и Малыш, и Алик не усомнятся — все слышали, и тут же заявят, что напитавшее, казалось, самый воздух нечеловеческое напряжение снято, все кругом расслабилось, и Фью, сняв шлем, совсем по-человечески вытер ладонью взмокший от пота лоб.
— Сигнал принят,— сказал он.— Разрушение приостановлено. Координатор подчинился, не реагировав на подмену.
— Но ведь он знал о гибели Мозга,— встрепенулся Алик,— ведь по его сигналу сработало автоматическое устройство, выпустившее питательную жидкость из аквариума.
— Координатор— машина,— повторил Библ,— машина, запрограммированная на подчинение мысленному потоку определенной энергетической силы. Координатор не рассуждает, а действует. Как я и предполагал, эксперимент удался. Вы получили ответный сигнал? — вопрос был адресован уже Фью.