— Да, но это не проблема. В «колодце» время сильно сжимается — примерно полтора дня за минуту в субъективном восприятии. Поэтому перед путешествием меня можно крепко усыпить, а для верности ещё и парализовать. Тогда я не смогу причинить вам вред.
— А себе? Ты же вновь станешь уязвимой для Нижнего Мира.
— Ну и что? Мной управляли посредством приказов. А я не смогу выполнять их во сне. Когда же мы выйдем из «колодца», вы снова наденете мне перстень.
— Однако, — заметил я, — ты можешь получить приказ на будущее. Например, снять перстень, когда рядом никого из нас не будет.
Сандра вздрогнула и побледнела.
— Ну, не знаю… — Она помолчала, глядя в пространство перед собой, затем, глубоко вдохнув, твёрдо произнесла: — Не думаю, что это возможно. И в любом случае, придётся рискнуть. Мы можем покинуть эту Грань только одним путём — по «колодцу».
— И куда ты предлагаешь направиться?
— А разве есть большой выбор? Провернуть такой же номер, как в прошлый раз, вы не сможете — у вас с собой нет подробных карт звёздного неба нужных нам Граней. Только в трёх населённых мирах вы провели достаточно времени, чтобы ваш дар зафиксировал в себе их пространственные характеристики. Это Ланс-Оэли, Агрис и Основа. Последняя отпадает — до неё слишком далеко. Мы находимся почти с противоположной стороны Мирового Кристалла, эту Грань не соединяет с Основой ни одна ось симметрии, даже самого низкого порядка. Я специально не считала, но уверена, что по «колодцу» туда добираться не меньше двух лет. Даже с учётом сокращения времени, нам такого длительного путешествия не выдержать.
— А жаль, — сказал я. — Это был бы идеальный вариант. Но тут ничего не поделаешь — придётся возвращаться на Ланс-Оэли.
— Или на Агрис, — добавила Инна. — Впрочем, нет, твой вариант лучше. Оттуда мы сможем сравнительно быстро попасть на Основу.
— Как раз это я и собирался предложить. Нам нельзя долго задерживаться на Ланс-Оэли, иначе туда нагрянут новые женесы и сиддхи.
— А возможно, — предположила Инна, — они уже будут ожидать там нашего появления. Полагаю, те чёрные маги, которые сейчас направляются к нам, раньше доберутся до Ланс-Оэли по Трактовой Равнине, чем мы — по «колодцу». Правда, Сандра?
— В общем, да, — ответила девушка. — Но Контр-Основа стабильна, все инфернальные каналы на ней надёжно закупорены Мэтром, и там нельзя устроить даже локальный Прорыв. А с чёрными магами вы запросто справитесь.
— Надеюсь, что справимся, — сказал я, нисколько не разделяя её оптимизма. Однако понимал, что ничего другого нам не остаётся. — Главное, чтобы они не застигли нас врасплох. — Затем обратился к Штепану: — Вас и ваших людей, барон, мы можем отправить на Агрис. Наше предложение поступить на службу остаётся в силе, но давайте отложим рассмотрение этого вопроса до лучших времён.
Штепан поджал губы и отрицательно покачал головой.
— Монсеньор, мадам, — произнёс он официально. — Если вы принимаете меня на службу, то я готов прямо сейчас приступить к исполнению своих обязанностей и следовать за вами, куда бы вы ни направились. Только на таких условиях я согласен служить вам. Капитан гвардии, которого при первых же признаках опасности отправляют в отпуск, это не капитан, а шут гороховый.
— А как насчёт ваших людей?
— Уверен, что они разделяют моё мнение.
— Даже Борислав?
— Ну, он, конечно, скучает за женой и дочерью, но вряд ли согласится на ваше предложение. В конце концов, не будем же мы вечно странствовать. Рано или поздно всё утрясётся, вы где-нибудь осядете, и тогда Борислав переселит свою семью поближе к месту службы.
— Тем не менее, барон, — отозвалась Инна, — вам следует переговорить с вашими подчинёнными. Расскажите им всю правду, не преуменьшайте опасность, и пусть они сами решают, как поступить.
Штепан признал, что это дельная мысль, и пошёл к своим людям. Мы остались на лужайке втроём и следующие несколько минут молчали. Инна задумчиво смотрела на Сандру, а та сидела, обхватив колени руками, и упрямо избегала встречаться с нами взглядом. Что до меня, то в моей голове царила полная неразбериха, я думал обрывками то об одном, то о другом — и о предстоящем путешествии по «колодцу», и о бедах Сандры, и о Сиддхе, и о своих родителях, и о загадочном повелителе из Нижнего Мира, который сначала хотел просто уничтожить нас, но в какой-то момент передумал и возымел желание сделать нас своими слугами… Даже после Прорыва, когда мы с женой остановили вторжение на Агрис тварей, которым неоткуда было больше появиться, кроме как из ада, я продолжал усиленно убеждать себя, что никакого дьявола на свете не существует, но чем дальше, тем менее убедительными становились мои аргументы на сей счёт. Я по-доброму завидовал Инне, которая с детства твёрдо знала, что на свете есть Бог и дьявол, и теперь ей было гораздо легче смириться с тем, что дьявол не только существует, но и действует…
— А ведь это неправда, Сандра, — наконец отозвалась Инна. — Ты нам солгала.
Девушка робко подняла взгляд, посмотрела на неё, потом на меня, и снова потупилась.
— Я не лгала, — тихо произнесла она. — Я просто…
— Просто ты схитрила, — докончила за неё Инна. — Прямо не солгавши, всё же обманула Владислава. Ради меня, надо полагать. Только мне это ни к чёрту не нужно.
— О чём вы говорите? — озадаченно спросил я.
— Пусть она сама скажет. — Инна остро взглянула на Сандру. — Ну же, говори!
Сандра посмотрела на меня с печальной нежностью.
— Я обманула тебя, Владислав. Дала понять, что занималась с тобой любовью только по приказу, против своей воли. Но это не так. Я… я действительно люблю тебя. Полюбила в тот самый момент, когда впервые увидела. А приказ… я охотно исполняла его. Сама я, конечно, не решилась бы на это, я любила бы тебя издали, но я не жалею о том, что произошло. Не могу жалеть… Поверь, мне очень стыдно перед вами обоими, вы такая замечательная пара, и я не хочу портить ваши отношения… но сердцу не прикажешь. Я люблю тебя и буду любить всегда.
Она резко вскочила на ноги и, всхлипывая на ходу, побежала в противоположную от лагеря сторону.
— Вот так, Влад, — мрачно подытожила Инна. — Как говорят, вляпался… А сам ты, что чувствуешь к Сандре? Только не надо говорить, что любишь в ней сестру.
— Я просто люблю её, — честно ответил я. — Не что-то отдельное в ней, а её саму, со всем, что в ней есть. В том числе, я люблю в ней и женщину, потому что она женщина. — Я тяжело вздохнул. — Я люблю вас обеих, но люблю по-разному. Сандра мне очень дорога, я ценю её дружбу и любовь, я счастлив, что она есть на свете, но вполне смогу прожить и без неё. А без тебя — нет. Ты не просто дорога мне, ты — это я. Наша любовь не просто чувство одного человека к другому, это форма нашего совместного существования; это сила, которая превращает нас, две отдельные личности, в единое целое. Это…
— А если без высоких материй, — перебила меня Инна. — Если по-простому: твоя любовь к Сандре нуждается в сексе?
— Не нуждается, но… — Я на секунду умолк и потупился. — Я не могу сказать, что это было неприятно. Да, мне стыдно за то, что произошло. Мне больно. Мне горько. Я ужасаюсь, вспоминая свою невольную измену… Но не испытываю отвращения к тому, что было между мной и Сандрой. Не могу считать это грязным. Не могу, и всё. Извини.
Инна придвинулась ко мне и склонила голову к моему плечу.